Клише | страница 17



Увидел Янку, и всё вокруг перестало для меня существовать. Ощущение было, будто прошла целая жизнь с того момента, как мы говорили на террасе. За сутки мир перевернулся с ног на голову, и я смотрел на него совершенно другим взглядом. Вся та боль и невыносимая тоска всплыли на поверхность, захлестнули, вызывая дикую потребность в ней, девочке, всадившей мне нож в спину.

Опускаюсь на стул возле неё и не могу насмотреться. Она лежит на животе, чтобы не тревожить раны, лица практически не видно из-за кислородной маски, но мне и не надо. Мне достаточно просто быть рядом, слышать, как она дышит, как монотонно прибор отсчитывает удары её сердца и знать, что она жива, просто жива.

В порыве чувств прижимаюсь губами к её виску и всего насквозь прошивает будто электрическим разрядом.

Янка, Яна, Яночка… Любимая моя.

Втягиваю с шумом аромат её кожи, она пахнет медикаментами, но я всё равно улавливаю что-то такое, присущее только ей, и меня ведет, ломает по её запаху, как наркомана по героину.

– Малыш, – сам не замечая, произношу вслух хриплым шепотом, не в силах больше держать свои чувства на привязи. – Я так… Так тебя люблю, моя девочка… Если бы ты только знала, как я тебя люблю.

Глажу её шелковистые волосы, скольжу губами по лбу, глазам, краешку щеки, не могу остановиться, не могу насытиться, не могу унять эту сумасшедшую потребность.

Не знаю, сколько это безумие продолжалось, но взгляд наткнулся на кусочек татуировки в вырезе больничной сорочки, и я замер, читая строчки, которые знал наизусть:

«Согласись, пусть будет – не бесплатное, липовое,

мёртвенное, ватное, с дарственной на выцветшем боку.

Подари мне небо, хоть плакатное, я его приклею к потолку.»

И, как и в первый раз, внутри всё скрутило жгутом, вызывая горечь. Сколько глупых, бессмысленных ошибок…

Говорят, всё можно исправить, кроме смерти. Мне очень хотелось в это верить. Более того, я был решительно настроен подарить моей Чайке небо и не плакатное, а самое что ни на есть настоящее. Чтобы она парила, забыв обо всём.

Погруженный в свои мысли, я не сразу заметил, что вернулась Ирина.

– Я принесла тебе кофе, – протянула она стакан, когда я, наконец, обратил на неё внимание.

– Спасибо, я сегодня ничего ни ел.

– Я так и подумала. Как Саша?

– Нормально, но будет лучше, если с ним поработает психолог.

– Да, это верное решение.

Мы замолчали, не зная, что еще сказать, да и слишком вымотанные, чтобы вести какие-то разговоры, поэтому допив в тишине кофе, я поехал домой, так как обещал сыну, что мы завтра поедем вместе.