«Боги, а Габи?», – продолжал мысленно сокрушаться Дагон, – «Поправится ли?».
Вдалеке показалась башня. Словно надгробный камень, она возвышалась над Горифэлом и содержимое желудка Дагона совершило кульбит. Ему впервые довелось увидеть ее снаружи. «Отвратительно, как и все изобретения Проктопулуса», – подумал Дагон. Его взгляд стал жадно цепляться за ветви деревьев, придорожную траву, редкие, покрытые пылью цветы. Неизвестно, доведется ли ему еще раз побывать на улице.
К огорчению Альфонсо и Канингема возвращение прошло тихо, без рукоплесканий и фанфар. Появление любимой лабораторной крысы Маэстро в башне восприняли как должное и само собой разумеющееся. Маги сопроводили Дагона в клетку. Он молча вошел внутрь. Скрип петель больно резанул сердце. Веревка, стягивающая запястья, извиваясь точно змея, освободила его руки и вернулась к одному из магов.
– Дом, милый дом, – раздался сзади голос Проктопулуса.
– Учитель, – радостно воскликнул Альфонсо, но ответом ему послужил пренебрежительный взмах руки.
Подобный жест обычно значил «все потом» или «сгинь, чтоб глаза мои тебя не видели». Губы Дагона скривились в подобии ухмылки. На двух магов было жалко смотреть. Ни о каком вознаграждении за их труды Маэстро и не думал.
Когда шаги Альфонсо и Канингема стихли, Проктопулус подошел к решетке. Долгий, внимательный взгляд изучал Дагона. От него не укрылись синяки, потрепанный внешний вид.
– Глупый юнец, – вздохнул Проктопулус, – о чем ты только думал, используя телепортатор.
– Тебе какая разница? Одним подопытным больше, одним меньше.
– Я твой создатель, следовательно мне и решать, какое испытание станет следующим. Или, когда от тебя избавляться.
– Ты не бог. Ты просто жалкий ученый, возомнивший себя богом.
– В этом ты прав. Для божества мне не хватает размаха.
Спорить с безумным стариком не было никакого смысла. Дагон прошел вглубь своей камеры, прислонился спиной к стене и задрал голову вверх. Сквозь маленький квадрат окна под самым потоком виднелось серое небо. Мечты о том, чтобы превратиться в птицу, больше не приносили облегчения.
– В любом случае, я рад, что ты «дома».
Проктопулус подошел к столу с инструментами и взял огромный шприц.
– Как, уже? – усмехнулся Дагон.
– Я достаточно ждал из-за твоей выходки.
– Ты куда-то спешишь?
Проктопулусу не пришлось произносить заклинание, чтобы заставить Дагона замолчать. Один взгляд и подопытный замер на месте, не в силах двигаться, дышать, говорить. Маэстро всегда так действовал на Дагона, словно в сознании последнего было заложено нерушимое правило не причинения вреда создателю. Все произошло очень быстро. Получив то, что хотел, Проктопулус вышел из камеры.
