Фейрстах: «Тогда зачем тебе мой номер?»
Шерил: «У меня есть номера всех студентов».
Я с самого утра исправила вчерашнюю оплошность и под благовидным предлогом сунула нос в университетское досье на новенького.
Фейрстах: «Удобно быть дочкой ректора».
Нахмурившись, кидаю на него еще один взгляд. Стефан косится в мою сторону с улыбкой. Сегодня он уже не выглядит как сбежавший с концерта рок-музыкант. В серой футболке с низким вырезом, темно-серой рубашке поверх, синих джинсах, белых сникерсах и с напульсниками на запястьях он выглядит как нормальный студент. Только все равно выделяется на общем фоне. И почему парням не приходится торчать по два часа у зеркала по утрам, чтобы их внешний вид оценивали на «хорошо»?
Он напоминает мне Джеймса. Живостью, открытостью, умением ничего не делать, чтобы привлечь внимание. Всем тем, что так дико бесило Зака Эммерсона. Это проблема. То, что Стефан Фейрстах напоминает мне брата. Во-первых, мне нужно сосредоточиться на другом. А во-вторых, Джеймс — чуть ли не единственная слабость. Не хотелось бы, чтобы через это приоткрытое окошко новенький пролез в мою жизнь.
Шерил: «Не отвлекайся, подружки заскучают».
Фейрстах: «Чем ревновать, лучше бы присоединилась».
Шерил: «Много на себя берешь».
Фейрстах: «Никогда столько, чтобы не справиться».
Шерил: «Скажи это бедняжке Уитни».
Фейрстах: «Звездочка, да тебя пора в стерву переименовывать! С головной болью ты мне нравилась больше».
Я хмыкаю. Когда меня называют стервой, я начинаю даже гордиться. Это значит, что старалась я не зря. В школе меня стервой никто бы не назвал. Нет, милой я тоже не считалась, скорее независимой, равнодушной и абсолютно свободной от чужого мнения. По последнему пункту я, кстати, скучаю.
— С кем ты так увлеченно переписываешься? — уточняет Аманда, очевидно, за мной наблюдавшая.
— С Масконо, — отвечаю я механически и только затем удивляюсь тому, что не сказала правду. Я же не делала ничего предосудительного.
Но тему развить не получается: Аманде поступает на телефон звонок, и тогда уже Клэр наклоняется ко мне ближе, шепотом спрашивая:
— Шерри, скажи, что ты не обещала мини на хеллоуинской вечеринке.
— Я это улажу, — огрызаюсь я.
— Шер, — укоризненно качает она головой. — Понятно, что больше половины девчонок все равно заявились бы в мини, но если это станет обязаловкой, то тебя обвинят в сексизме и сговоре с братством.
— Я улажу, — повторяю я с нажимом. — Не могла же я оставить без внимания этих двоих.
