Конечно, я тут же, вскипев, побежал к московскому литгенералу, у которого лежало злополучное письмо (а вдруг тот самый придурок-доносчик подпись мою подделал?!), убедился, что это не так и посоветовал Алёшкину убедиться в этом самому.
Казалось бы, вопрос прояснился, но лишних горячих слов с обеих сторон выскочило уже немало, конфликт оставил саднящие раны в душе, дружба наша с Петром оборвалась…
Я выписался из Москвы, уехал в Тамбов, увозя в сумке на память вёрстку так и не вышедшей книги «Казнить нельзя помиловать». Дома сел за свой родной письменный стол, обхватил голову руками и крепко задумался. Что дальше делать и на что жить было неясно. От предложения стать корреспондентом отдела культуры областной «Тамбовской» тогда ещё «правды» я сразу категорически отказался – возвращаться в журналистику отнюдь не желалось. Мои робкие надежды на место редактора в издательстве «Новая жизнь», которое открыли незадолго до того в Тамбове местные маститые прозаики, потерпели фиаско: братья-писатели уже поделили все издательские портфели между собой и взялись всласть сами себя издавать. Вскоре, к слову, «Новая жизнь» прогорела и сгинула.
А я, между тем, стал по сути безработным. Но мне даже в пособии по безработице отказали на основании каких-то там казуистических законов (это описано в рассказе «Пирожки с мясом»). Перебивался публикациями статей, рецензий и рассказов в местных газетах. Благо их расплодилось в годы перестройки немало. О крупных гонорариях за книги и журнальные публикации оставалось только мечтать. От тех дней сохранился любопытный мой рисунок шариковой ручкой в дневнике: изобразил себя рыбаком, ждущим клёва на берегу Литературного моря или озера, рукописи, заброшенные в омуты издательств, заводи журналов и прибрежные газетные воды, выглядят как удочки. Их, этих удочек, – 18! Но поплавки торчат, как луковицы на грядке, абсолютно неподвижно (автоцитата из рассказа «Лебединый крик»).
Ещё стоит привести не менее любопытную запись от 6 февраля 1992 года из того же дневника:
О славе думать неприлично, нельзя, опасно, но… Если в «Тамбовской жизни» опубликуют «Казнить нельзя помиловать» (даже в кастрированном виде), если «Тамбовские губернские ведомости» дадут «Пирожки с мясом», а «Рассказ-газета» – «Четвёртую охоту», если ещё и «Новый мир» опубликует «Осаду» или «Тварь», а в «Молодой гвардии» выйдет сборник, то я стану известным писателем, популярным и… тысячу раз раскаюсь…
