Арэлл считала, что это неслыханное кощунство. Впрочем, «победивший время» дед Клавдия, император Светоний Веспасиан Великий, погиб самым бесславным образом. Его сбросила лошадь. Любимый снежно-белый иноходец неожиданно поднялся на дыбы, Светоний упал на гладкий мраморный пол, ударился виском, и уже вечером во всем дворце потушили факелы. Великий император умер, оставив своим нерадивым наследникам огромную империю, медленно издыхающую под властью демонов и непомерных налогов.
Статую из вестибюля так и не убрали. Обычно каждый следующий преемник спешил воздвигнуть на этом месте собственного идола, но Клавдий по-прежнему прятался в тени своего могучего деда и был верным призраком отца. Любезный, вежливый, внимательный, терпеливый. Всегда готовый развлечь новой шуткой, подать стило для письма, бокал вина или дельный совет. Отец — нынешний император Помпеи Транквил — ценил его. Казалось, даже любил. Рассчитывал на него, это точно. Лудий отвечал взаимной привязанностью. И только Арэлл знала, как Клавдий мечтает о власти. Настоящей, полновесной, только для него одного.
— Чушь, бред все эти слова на постаментах наших предков, — говорил он, расхаживая по своей любимой дворцовой палате. Ее стены, мебель и даже полы были отделаны тончайшими полосками перламутра. Целые картины из разноцветных кусочков раковин переливались, мерцали, отражали свет и светились собственным. — Все эти «Великие», «Победители», «Благодатные» и «Божественные»… Мы не правим этим миром. Демоны — вот кто настоящие властители. Если б я имел хотя бы десятую часть их силы…
Клавдий смотрел на свои ухоженные белые руки с одним-единственным золотым перстнем всадника и сжимал пальцы так, словно хотел сомкнуть их на чьей-то шее.
— Ну ничего. Я подожду. Дождусь и возьму то, что мне положено. Не так ли, моя золотоволосая?
Арэлл Селфийская была спокойна и уравновешенна. Все считали ее такой. Девушки с севера Эллиды отличались твердым характером, верностью и благородством. Никто не знал, что в глубине ее души, словно маленькая саламандра, спит неудержимое бешенство. Не стоит тыкать палкой безобидную на первый взгляд огненную ящерицу, просыпаясь, та становится жестока и свирепа.
— Клавдий, этот дворец забит золотом до самой крыши. Жемчуг Лоллы стоит сорок миллионов сестерциев. Твой перстень, один только перстень, стоит миллион. А твой народ…
— Арэлл, дорогая моя, боюсь, ты по-прежнему не понимаешь. Эта роскошь оправданна. Всеми нами правят демоны. Мы ничто перед ними, беспомощные и жалкие. Что мы можем им противопоставить в глазах того же самого народа. Позволь, я напомню тебе древнюю легенду о старых богах. Они были прекрасны, вечно молоды и жили в золотых чертогах. Мы как эти древние боги в глазах простых людей.
