- Пупсик, - еще одна попытка доебаться до нервного и подъебать ранимого.
Недовольно дёрнул головой, но продолжил смотреть в монитор.
- Писюш, - последняя попытка докопаться, и в этот раз я коснулась его ноги повела пальчиками вверх, забираясь под ткань домашних штанов.
- Иди сюда! – Руслан резко отложил ноут в сторону и потянул меня на себя так, что я впечаталась в его груди и, взвизгнув оказалась вжатой спиной в диван, ощущая на себе приятную тяжесть мужского тела. – Сейчас я тебе покажу писюш.
- Я уже видела твой писюш, - смеялась я, уворачиваясь от его колючей щетины, щекочущей мою шею. – Там Писюнций. Писюнище!
Безнадежно взвизгнула и рассмеялась, но сразу умолкла, когда требовательный поцелуй обрушился на мои губы, а шаловливые руки стали блуждать по телу, словно первый раз меня касались.
Но момент эйфории был оборван ровно тогда, когда тяжесть мужского тела исчезла, а на смену смеху и горячим поцелуям пришёл дребезг разбитого стекла.
Не сразу сообразила, что именно произошло. От внезапного холода мурашки побежали по телу, а взгляд растеряно блуждал по пространству, пока не зацепился за двух дерущихся мужчин в осколках разбитого журнального столика.
Ну, как дерущихся… Бил в основном Ромка, практически сидя на Руслане, который и не пытался ударить в ответ, а лишь оказывал сопротивление.
- Моя сестра! Пидор! – кричал Рома, нанося удары один за одним по хмурому лицу Руслана, которое было усыпано осколками журнального столика. – Я доверил её тебе, чтобы ты трахал её?! Она же ещё мелкая!
- Чё, блять?! – спрыгнула с дивана и за шкирку потянула Ромку назад. – Мне девятнадцать, дебила ты кусок! Отойди от него!
- Симка, уйди в свою комнату! – вклинился Руслан, вставая на ноги и стряхивая осколки с кожи. Раны на его лице сочились кровью.
- Ты ещё мне тут повякай! – кровь шумела в ушах, адреналин горячей волной блуждал по венам и закипал, заставляя трястись как крышка на кастрюле с кипящей водой.
- Сука! Я убью тебя! – рычал брат, вырываясь из моей хватки так, что грозился вырвать мои руки с корнями.
- Успокойся! – рявкнула я, и брат одним движением плеч скинул свою куртку вместе со мной.
Удары, возня, самый отборный трёхэтажный мат, на который только был способен русский язык, и всё резко оборвалось. Ромка оказался зажат Русланом на удушающий.
- Я всё тебе объясню, - говорил он спокойно в ухо моего брата, пока тот извивался в его хватке, как червяк под лопатой. – Просто выслушай меня. Симка ни в чем не виновата.
