Только пока план не получался. Пока на чистом мысленном листе горела праведным гневом лишь одна надпись: «Я ему покажу, я ему устрою!» – и все.
По улице Змейка не пошла. Обогнула старую конюшню, двинулась задворками мимо сгнивших бревен и лопухов в рост. Тропа под ногами была черная и сырая. Пахло землей и подгнившими лопушиними цветочками – тот еще запашок.
– Пс… Пс! – позвал кто-то из темного провала полуразрушенной бревенчатой постройки.
Дева обернулась. Привалившись к черному покосившемуся столбу, стоял Огний. Один, без дружков.
– Змейка, а Змейка, пошли на конюшню целоваться!
– Вот еще, – фыркнула девушка и сердито тряхнула головой. Волосы разметались по плечам, накрыли густой волной серую ткань платья, перемешались с черным мехом длинной накидки-жилетки, какую в Ланьей Тиши носили все представительницы женского пола. – Поди прочь, меня ждут дела поважнее твоих глупостей!
– Ух, какая ты! – Огний потянулся к ней. Глаза у него при этом были, как у рыбы, бессмысленные и какие-то мутные.
«Вот опять! Только этого сейчас не хватало!» – отметила про себя Змейка, своевременно пятясь в лопухи.
Пока инкубьи дочки были маленькими, их, как прочую мелюзгу, в Ланьей Тиши почти не замечали, даже скандальную историю про незаконное появление на свет практически забыли. Потом все поменялось. Девушки выросли и расцвели. Не в первых красавиц, конечно. Роскошных фигуристых девок в Ланьей Тиши хватало без них. Нашлось другое! За это сельские бабы возненавидели проклятую троицу и потребовали у падре взять девиц под личный контроль. Инкубья кровь. Нет, демоницами Лиска, Белка и Змейка не стали, но на мужской пол оказывали странное воздействие. Привлекали. Непроизвольно. Иногда. Постепенно в деревне все к этому привыкли, научились не поддаваться. Да и падре Герман постарался – своими молитвами и проповедями усмирил безобразие в девичьих душах, и стали они опять тише воды, ниже травы. Но иногда колдовское притяжение просачивалось сквозь все ментальные преграды, и жертвой его мог стать любой.
Вот сегодня, похоже, Огний.
– Иди сюда, хорошенькая, сладенькая! – мерзко вытянув губы, пропел он дурным, как у блеющего козла, голосом и двинулся на Змейку. – Поцелу-у-уемся!
– Сначала женись на мне, а потом целуй! – дерзко бросила ему Змейка и прыгнула в заросли. – И вообще, поймай сначала!
Отбежав на порядочное расстояние, она сердито выдохнула. «Огний! От таких важный мыслей отвлек!» Демон внутри принялся хорохориться и требовать страшной мести. Змейка не спорила. Сорвав с ближайшего лопуха гроздь спелых колючек, тихо вернулась обратно и запустила их в голову незадачливому поклоннику.
