– Давай, Милави, не стой столбом! – подтолкнула меня в спину Тахимэ и принялась протискиваться через толпу, дружно штурмующую зал. – Мы должны быть в числе первых!
Я ей и слова сказать не успела – толпа внесла нас в большое помещение, уставленное рядами бархатных голубых кресел. Перед ними за тяжелым золотисто-лазурным занавесом скрывалась сцена. Перед занавесом, безразлично взирая на происходящее, стоял высокий темноволосый молодой человек в очках и полосатом шарфе. Когда галдящие школьники приутихли и поспешно заняли места, он объявил громогласно:
– Итак! Кандидатов на роли, вижу, много, а ролей всего девять.
– Всего-то, – нервно поджала губы Тахимэ и принялась считать по пальцам, – принцесса Широхимэ, принц Вэй, демон Унавона, лиса, пес, клубок ниток, а еще гуси, фонарь и прялка… Значит, гусей сократили… – она закусила ноготь и принялась мерить взглядом окружающих.
– Ролей так мало, – усомнилась я, оглядевшись по сторонам и встретившись глазами с Кибэлл. – Может, пойдем?
– Как это пойдем?! – бешеным шепотом возмутилась Тахимэ. – Да ты что? Для любого ученика школы этот спектакль – шанс заслужить невероятную популярность! А ты – уйти! Не смей даже думать о таком! – она сунула мне под нос весьма убедительный кулак.
– Ладно, давай попробуем, – кивнула я, задумавшись, светит ли популярность только той, кто получит роль принцессы, или гусю с прялкой тоже что-то перепадет.
Пока я думала, режиссер поправил очки, достал из кармана карандаш и список, а потом многозначительно кивнул своей помощнице. Та поняла с полуслова и громко гаркнула в рупор:
– Итак, желающие пробоваться на главную роль поднимите руки и приготовьтесь!
Быстренько пересчитав лес рук желающих, помощница вынесла из-за кулисы стопку листов с текстом и оперативно раздала кандидаткам и даже одному кандидату.
Прослушивание началось. Взволнованные, надушенные и уложенные девушки одна за одной поднимались на сцену и в меру собственной артистичности зачитывали с выражением текст из роли: «О Вэй, мой принц! Я жду тебя! Отыщи меня в царстве злого демона Унавоны! Приди, о мой принц! Приди!» – дальше шло еще пол-листа образных признаний и просьб о спасении.
Смотреть на старания кандидаток было смешно, а порой страшно. Некоторые из них жеманились и заламывали руки, другие придыхали так страстно, как могли. Когда на сцену вышла Амо и загробным голосом пробубнила вышеупомянутые слова, режиссер не выдержал:
– Да что же это такое! Бедный принц Вэй онемел бы со страха, окажись его возлюбленная такой! Ну, еще кто-нибудь?
