После тяжёлое и горячее тело Кира на мгновение расслабленно накрыло меня собой, немного придавив своим весом. Глубокое отрывистое дыхание тёплым бризом прошлось по моей шее. Но я успела поймать едва наметившееся движение назад, крепко обхватив его бёдра ногами.
– Останься! Пожалуйста, полежи так!
В голубых глазах снова мелькнуло недоумение, и лоб прорезали удивлённые складки над слегка приподнятыми бровями. Но он остался во мне, всё же немного приподнявшись на локтях над моей грудью.
Я смотрела на него и чувствовала, как внутри всю меня заполняет какая-то тёплая, липкая, тягучая субстанция, словно кто-то бухнул туда здоровенную пригоршню расплавленной янтарной смолы. Помимо разливающейся по телу удовлетворённой неги, мною овладело чувство законченности и единства. Счастливая умиротворённая улыбка тронула мои губы. Кир на мгновение опустил взгляд, словно защищаясь от увиденного, и снова чуть нахмурил брови. А когда поднял глаза обратно – тепло и открыто улыбнулся в ответ, и в глубине этих глаз засветилось какое-то новое для меня выражение.
– Ти маленька підступна вiдмочка. Хочеш щоб я потонув у твоїх очах? – почему-то опять на украинском, очень тихо, почти шёпотом произнес он.
И это прозвучало, как ласкающий слух шелест листвы деревьев на сильном ветру.
– Как красиво! Что такое підступна?
– Коварная. Откуда ты здесь такая взялась, морская нимфа[2]?
– Морская нимфа? Мммм!
Кто бы мог подумать! Сначала он был весь такой отстраненный и молчаливый, и слова из него было не вытянуть. Потом возник этот «лимончик», следом «светящийся ангел», затем неожиданно прибавилась «невеста Велеса», и эта пронзительная «моя ласковая красивая девочка», теперь добавились «маленькая коварная ведьмочка» и «морская нимфа» и ещё этот, ласкающий слух, украинский язык. Что дальше?
– Что ещё?
– Ещё? … Как там Вакарчук [3] поёт? «Я не здамся без бою!»
Всё! Ловушка с глухим ударом моего сердца захлопнулась в его руках.
***
– Ты так остервенело взбиваешь! Прямо дух захватывает! – сзади прижимается тёплое тело, мимолётное дыхание на моей шее.
Одна рука обнимает за талию, вторая подхватывает со стола кусочек уже порезанной колбасы.
– О чём задумалась? Масло на сковороде не сгорит?
Чёрт! Над конфоркой уже струится лёгкий дым.
Кир небрежно целует меня в плечо и отправляет колбасу себе в рот.
– Не сгорит, – быстро кидаю на сковороду оставшиеся ломтики и выливаю взбитую смесь, – Хочешь помочь или пришёл проконтролировать процесс?
