А в чём же тогда ещё? Наверное, в том, что он своими словами опошлил мои слова о любимой сказке. Не знаю сознательно или нет, но опошлил. Сначала с трусиками. Ладно – я согласилась. Он любит эротические эксперименты в нестандартных местах и мне, как оказалось, тоже они нравятся. Но то, что он заявил дальше, видимо вступило в полнейшее противоречие с моей вспомнившей любимую сказку романтической головой. И ещё в том, что в моих мыслях в тот момент пронеслось: «Я не первая кому он предложил это сделать». Почему-то этот факт очень сильно взбесил. И продолжает бесить. Хотя, казалось бы – ну и что такого?
Истеричка.
Вырываю руку.
– Отвали!
– Да чего ты так бесишься? Почему вы все такие истерички! – восклицает он, впервые повысив на меня голос.
Ну, точно – не первая! И, судя по всему, не первая, которая так резко отреагировала.
– Я не одна из твоих девочек-марионеток! – выкрикиваю резко.
– Каких марионеток? Что ты несёшь?
– Знаешь, что? Если ты привык, что твои девицы выполняют все твои прихоти, то со мной этот номер не пройдёт! – не в силах остановиться, продолжаю кричать я.
– Ну, приехали! – морщится брезгливо, – И откуда же такие выводы, интересно?
Меня, почему-то, начинает буквально трясти от злости. При этом в голове мелькает мысль: «Какой накал страстей! Прямо сцена из любовной мелодрамы: Закат. Море. Мы – среди живописных развалин. Ни одной машины и ни одного человека вокруг. И этот фееричный переход от страстного поцелуя, к не менее страстному ору».
Чёрт! Чёрт! Чёрт!Вдох – выдох. Вдох – выдох. Давай, успокаивайся!
– Спасибо за чудесный день! А теперь я хочу вернуться в Коктебель. Отвези меня.
Делаю шаг в сторону машины, но он, больно сжав запястье, снова с силой разворачивает к себе, останавливая.
– Ты не ответила на мой вопрос. Так откуда такие выводы?
– Эй, полегче! Больно вообще-то!
Хватка ослабевает, и я тут же выдергиваю руку.
– Тебя родители не учили в детстве, что с девочками надо обращаться нежно? Видимо, нет!
– А тебя твои, что нельзя строить выводы о людях из воздуха, посылать на хер по неясным причинам и хамить?
– Я хамлю?
– Ты хамишь!
– Пусть так. Но, скажешь, я не права?
– Нет, не права! А насчёт того, что я предложил – тебе просто слабо! И поэтому ты бесишься. Такая же истеричка, как все!
Такая же истеричка, как все?
– Да пошёл ты! Самовлюблённый, наглый болван!
Не сдержавшись, от души размахиваюсь и смачно запечатлеваю ладонью пощёчину на его щеке. Но его это ничуть не смущает, а напротив очень злит. Потому что в ответ он вцепляется мёртвой хваткой в мои запястья и тащит к этим развалинам. Резко впечатывает в стену и крепко прижимает к ней. Так, что из меня на мгновение вышибает дух. И пока я пытаюсь поймать ртом воздух, словно рыбка, выброшенная на берег, вижу, как блестят гневом в отсвете фар внедорожника его глаза и нервно ходят желваки на скулах.
