— Брат Этьен, в квартале Озерных Лилий беспорядки — толпа возле префектуры требует дополнительные букеты по справедливой цене.
— Могу выдать из резерва повозку увядших гладиолусов, — ответил я.
— Спасибо, напишите распоряжение на всякий случай. Но мне все равно надо там побывать. А вы можете своей властью закрыть песочницу. Впрочем, если вы не уверены, что справитесь, отложим.
Это уже была наглость, но я решил не отступать. Только обязал коллегу оставить мне лейтенанта стражи для протокольно-процессуальных занудностей.
— И кстати, заодно узнайте, не известно ли местным мошенникам насчет пришелицы, — крикнул блюститель Справедливости, когда его карета сворачивала на соседнюю улицу.
И умчался в туче пыли. А я продолжил путь, не забыв отметить, с каким изяществом он вынудил меня сделать его работу. И задумался: о какой пришелице идет речь?
Вообще-то, этого полицейского министра, бывшего мелкого нотариуса-крючкотвора, я прекрасно понимаю. Порядок в Городе, о котором он с такой гордостью докладывает, наполовину обеспечивают Ночные Клинки. С ними он в отношениях доверительных, деловых, любезных и старается не ссориться. По моим сведениям, посланники Ночного Братства заходят в кабинеты префектов без стука и главный стражник Города к этому привык.
А я этого не терплю. Когда-то к Ночным Клинкам я относился равнодушно, но после того, что случилось в прошлом году, — нет. Им ни разу не удалось со мной договориться. Потому-то, кстати, на запятках моей кареты и рядом с кучером — не стражники на грошовом жаловании. Это мои люди, тоже когда-то поссорившиеся с Ночным Братством, глазастые и быстрые. Отряд скромен по размерам, так что я убедил Совет, чтобы эта скромная прихоть стала моей привилегией.
Песочница была на замке и под охраной сонного детины. Он не сразу сообразил, кто пожаловал, и сначала пытался играть в легендарного рыцаря Ганалда, когда-то в одиночку защитившего узкий мостик от отряда врагов. Когда сообразил — стал играть в дурачка. Но уже минут через пять поумнел, ответил, кто он по регистрации — оказалось, землекоп, сегодня у него выходной за праздничную работу. Потом нашел ключ, открыл дверь, повторяя: «Там сейчас только одна Ухова шлюшка, да и то не всерьез».
Все это время он удивленно глядел по сторонам, как неоперившийся соколенок, в гнездо к которому вместо долгожданной матери заявилась ворона и стала спрашивать, почему он не каркает. Но когда дверь открылась, удивился еще больше, и было понятно почему: на песке не оказалось даже одной шлюшки, которая, по словам сторожа, там была.
