Растерянно отворачиваюсь к окну. Когда мужчина решает спеть тебе песню, это означает, что он перешагнул порог простого влечения. Это должно работать в мою пользу, но я испытываю ещё и потрясение. Как это возможно? Я отдала ему только своё тело и сделала это с единственной целью завоевать доверие. Он ничего обо мне не знает. Как он может что-то чувствовать?
Песня заканчивается, мы молчим, громкость убавлена, и краем глаза я замечаю, что Карлос несколько раз подаётся в мою сторону, словно ожидая от меня какой-то реакции.
Машина поворачивает направо на небольшую дорогу, обсаженную деревьями. Что бы здесь ни скрывалось, оно хорошо защищено. Пограничная стена высотой около пяти метров идёт перпендикулярно дороге, и она настолько длинная, что кустарник не позволяет мне определить её периметр.
На бронзовой табличке, врезанной в стену, выгравировано: «Пансион Надежда». Карлос останавливает машину, выходит и ждёт. Камера на ограде и пара других, которые я сначала не заметила, развернулись в его сторону. За этим местом, как и за «Виллой Фалько», ведётся тщательное наблюдение. Ворота открываются, и Гардоса возвращается к машине.
— Приехали, — говорит он, садясь в машину.
Мы пересекаем длинную подъездную дорогу. Слева от меня — теннисный корт, а на противоположной стороне — конюшня и пасущиеся лошади. Мы огибаем фонтан и, наконец, останавливаемся перед большим четырёхэтажным зданием. На пороге нас встречает женщина лет пятидесяти с экзотической внешностью. Она улыбается и машет нам рукой.
— Где мы? — с любопытством спрашиваю я.
Карлос не отвечает. Он выходит из машины, молча приглашая меня сделать то же самое. Женщина подходит к нам, и я впервые вижу, как кто-то ласково обнимает Карлоса. Она не выглядит запуганной; наоборот, позволяет поднять её и поцеловать в щеку. Пока я пытаюсь осмыслить эту информацию, я замечаю в нём искреннюю привязанность, которая меня удивляет.
— Где они? — спрашивает он.
— Сейчас прибегут, пошли позвать всех остальных. Они видели вас на камерах, — отвечает женщина, переводя взгляд на меня.
— Валентина, это Грасия, управляющая пансионатом.
Женщина подходит и ласково обнимает меня, как до этого обнимала Карлоса. Сначала каменею, я не была готова к такому открытому проявлению чувств, но потом позволяю себе расслабиться и ответить взаимностью. Прошло много времени с тех пор, как меня тепло обнимали. Я почти забыла, каково это.
— Карлооос! — хором кричат голоса, от которых меня бросает в дрожь. Дети. К нему, окружая со всех сторон, подбегает много детей. Кто-то цепляется за его руку, кто-то — за талию, а остальные радостно прыгают вокруг. Перед этой сценой, которая кажется такой интимной, знакомой и счастливой, я замираю. У меня учащается пульс, когда его улыбка становится шире и ласковее.
