Не произнося ни слова, парень ставит поднос на пол и выходит. Я готова кричать, биться головой о стену – что угодно, лишь бы ни на минуту больше не оставаться в этом ужасном месте. Не знаю, сколько времени проходит, но дверь снова открывается. Я остаюсь лежать на кровати, уставившись в потолок. Пытаться заговорить нет смысла – все равно не ответит. Это я быстро усвоила.
— Голубка?
На звук этого голоса я поворачиваю голову, уверенная, что у меня слуховые галлюцинации.
— Прости, что не смог приехать раньше.
Я сажусь на кровати и смахиваю с ресниц щиплющие глаза слезы. Он тепло улыбается мне, но я не двигаюсь с места. Не могу. Это обычная уловка, я уверена.
Поджав ноги, я отодвигаюсь к стене.
— Ну, не будь такой, — ласково говорит он.
— Ты бросил меня, — резко отвечаю я.
Он не перестает улыбаться.
— Боюсь, это было неизбежно. Но теперь я вернулся, — Николай входит в камеру и приближается ко мне. Я его совсем не знаю. Он привез меня сюда, посадил в этот бетонный бункер… но я так давно ни с кем не разговаривала…
— Они делали мне больно, — мой голос хрипит.
— Мне очень жаль, — он садится на кровать рядом со мной. — Но теперь я здесь. Я скучал по тебе, — Николай убирает с моего лица слипшиеся пряди волос и заправляет их за ухо. — Я не позволю, голубка, чтобы с тобой что-то случилось, — он обхватывает ладонями мое лицо и подушечками больших пальцев поглаживает по щекам, вечно мокрых от никогда, кажется, не прекращающихся слез. Впервые за несколько недель я чувствую себя в безопасности и понимаю, что Николай – единственный человек, кому я могу доверять. Единственный. Только ему я небезразлична, а остальным на меня наплевать. Он защитит меня. Я обнимаю его за шею, и он прижимает меня к себе. Запах сигаретного дыма, который, казалось бы, я должна ненавидеть, после того что делали со мной в детском доме, сейчас не вызывает отвращения. Этот запах напоминает мне о нем, о его пиджаке. Этот запах напоминает мне о том, что он спас меня.
— Моя суровая голубка, — ласково говорит Николай.
Я прижимаюсь к нему, а он просто обнимает меня, даря ощущение защищенности. Я не испытывала этого чувства со дня смерти родителей.
— Ты готова? — спрашивает он.
— К чему?
Николай отстраняется и смотрит мне в глаза.
— Стать сильной.
Глава 5
Доверие невинных – самый полезный инструмент лжеца. /Стивен Кинг/
Николай идет впереди меня по серым коридорам с бетонными стенами. Кроме нас здесь никого нет, и это сильно напрягает. Я нервничаю и тревожно озираюсь по сторонам, страшась звука собственных шагов.
