Я сижу ни жива ни мертва. Понимаю, что речь идет о моей квартире. У Владиславы в опекунском совете оказалась знакомая, которая помогла ей оформить опекунство, сейчас они продадут мою квартиру под видом улучшения жилищных условий, мне купят домик-развалюху в селе, а деньги за квартиру дорогая тетушка присвоит себе. Сколько таких историй я наслушалась в детдоме!
Меня трясет, я беззвучно плачу, боясь всхлипнуть, чтобы себя не выдать. В голове стучит только одна мысль — чтобы Владислава не увидела в прихожей мои босоножки. Хорошо, что я поставила их на полку для обуви, если бы только она оказалась не такой наблюдательной!
В шкафу я просидела не меньше часа, пока тетке не перезвонили, и она не ушла куда-то, предварительно созвонившись со своим Германом.
Выбираюсь из шкафа на четвереньках и некоторое время сижу на полу, хватая ртом воздух, будто меня выбросило на берег после шторма. Как только дыхание восстанавливается, со всех ног бегу в прихожую, трясущимися руками застегиваю босоножки и бегу.
К Тимуру. Он должен меня защитить, он обязан. Потому что кроме него у меня никого нет на всем белом свете.
Офис Талерова расположен в самом центре — в Сердце Города, и это не красивая метафора. Так называется бизнес-центр, в котором Талеров скупил чуть ли не половину этажей. Осталось теперь понять, как найти самого Тимура.
Толкаю красивую стеклянную дверь и вхожу в здание. Красивый строгий холл со стойкой администрации. Мне любезно указывают, какие этажи занимает компания «Индастрил инжиринг», и я иду к лифту.
А дальше начинается настоящий квест. Куда бы я ни сунулась, меня отфутболивают будто щенка.
— Я к Тимуру Талерову, — говорю на входе двум огромным амбалам-охранникам.
— Вам назначено? — спрашивают амбалы.
— Нет.
— Девушка, освободите помещение.
— Я Доминика Гордиевская, я из детского дома, — пытаюсь объясниться. Они смотрят на меня и ржут.
— А там у вам в детском доме все такие ляльки?
Я смущаюсь и набрасываю капюшон тонкого худи. Один из амбалов достает телефон.
— Вика, тут девчонка к боссу пробивается, говорит, из детского дома. Может, подойдешь?
К посту подходит холеная девица с ледяными глазами и окатывает меня таким же ледяным взглядом.
— Вы ему кто?
— Я… Я Доминика. Никто…
У меня даже колени подгибаются, когда я это понимаю. Я ему никто. А он для меня самый близкий человек на планете, но девице и амбалам это точно неинтересно.
Наверное, у меня совсем убитый вид, потому что ледяная Вика решает сжалиться.
