— Конечно! — совершенно уверенно отвечала иргида. — Ты видела себя в зеркало? — Она подвела девушку к отражающей глади и, приобняв за плечи, шептала. — Нежная ночь волос, морская глубина глаз, а губы?
— Губы? — спрашивала растерянная девушка, проводя по ним кончиками пальцев.
— Чувственные, бархатные, — продолжала Калисса, — не каждый принц достоин такой красоты! — твердо закончила она, обойдя помощницу и став прямо перед ней, лицом к лицу. — Ты хотела бы стать принцессой, Лилия? — вновь спросила иргида, заглядывая ей в глаза и подталкивая к признанию.
— Да, моя госпожа, конечно, хотела бы, — будто очарованная, промолвила девушка и застыла, сама испугавшись своих слов.
— Тогда несколько секунд мучительной боли, не такая уж большая цена за счастье, — вслух решила Калисса, и ее лицо приняло пустое, лишенное эмоций выражение. Кожу покрыли надувшиеся, напряженные вены. Глаза сверкали красным пламенем. Она приблизилась к бледной, едва державшейся на ногах девушке. Издав пронизывающий, истошный крик, иргида выпустила из губ облако. Оно на секунду повисло над жертвой и резко растаяло в ней. Лилия содрогнулась, прижав руки к груди. Калисса, наблюдая за ней, отошла на шаг. Еще два толчка, и девушка согнулась, схватившись за шею. Наконец, она шумно втянула ртом воздух и обмякла, упав на пол. Когда Калисса наклонилась над ней и подала руку, помогая подняться, Лилия смотрела на госпожу, улыбаясь, а в голубых глазах девушки плясали медовые, переливающиеся золотом, языки пламени.
— Может быть Харпаго? — предложил Г ратий.
— Нет, — в очередной раз отмахнулась Ясмина.
— Мы уже два битых часа перебираем имена, пора бы тебе на каком-нибудь остановиться, — проворчал молодой рыбак.
Ясмина смерила его недовольным взглядом и отвернулась к котенку. Барс послушно двигался рядом, и казалось, не знал усталости. Самой девушке уже порядком надоело
шагать, все-таки путешествовать на телеге было куда приятнее. "Но лучше с трудом идти вперед, чем с удобством ехать назад..." — решила для себя Ясмина.
Артемис свернул с тропы за деревья. Когда Ясмина и Гратий нагнали его, рыбак уже спешился и разводил костер.
— Поужинаем и передохнем немного, — сказал, бросив на них мимолетный взгляд.
Барс тут же растянулся на траве. Путешественники разложили припасы на большом куске мешковины, служившей скатертью. Артемис был серьезен и неразговорчив. Ясмина решила, что он переживает за Демидия. Она сама с тревогой вспоминала об одиноком рыбаке, отправившемся в общину с телегой, полной оружия. Много неприятных встреч могло поджидать его на пути. Ясмина сложила руки лодочкой и воззвала к Богу Воды.
