Я была в шоке от всего происходящего. Мой мозг был готов в каким-то опытам над телом, даже сопровождающимися болью, я готова была к Операции, к смерти.
Но… наручники… синяк на лице Ману… суд… какой вообще суд? Разве все это не в прошлом? Мне казалось, что все происходящее нереально, такого не может быть со мной, подобное не могло случиться в нашем Новом Мире.
Нас затолкали в разные планомобили, специально разделили. Я боялась за Ману и Стига, мне было страшно, что их будут бить. Эйсон сел со мной.
– Не трогайте их, вы все равно получите то, что хотите, только не бейте, не причиняйте им боль, – попросила я его.
Он молчал.
– Беллатор Эйсон, – позвала я снова, заставив его посмотреть на меня, – мне кажется вы были настроены ко мне более лояльно, что-то случилось?
Когда я это спросила, то имела ввиду именно то, о чем спрашивала. Он точно был расположен ко мне. Я даже перестала его опасаться, но затем будто что-то произошло, вернуло его в состояние жестокости, в котором я изначально его узнала.
В планомобиле кроме нас был еще один сотрудник НОК, но он сидел чуть дальше у панели управления. Эйсон молчал и я подумала, что у них наверное средства связи, с помощью которых они слышат друг друга? Но он ответил.
– Элемент, вы не представляете каково это всю жизнь ограничивать себя, не ПВ, а силой воли. Не давать прорваться эмоциям, не позволять себе любить, не сметь проявить сочувствие. Потому что тебя учили, что это правильно, что так нужно. И всю вот такую жизнь, проведенную в ограничениях и лишениях, ты хочешь одного – дойти до вершины. Я всегда был первым. Во всем. Мне доверяли самые сложные задачи и я их решал. Мне давали самые невыполнимые задания и я их выполнял…
Он устало потер глаза и продолжил:
– И вот когда до цели, до должности главного руководителя НОК остается совсем немного, и я являюсь кандидатом номер один, вдруг кажется – а стоило ли оно того? А правильно я прожил больше половины отведенных мне лет? А потом появляется Инурия Кан, которая становится первым невыполнимым заданием за всю мою жизнь.
Он смотрит на меня устало, без злости, просто печальный взгляд взрослого человека.
– Я не могу контролировать Инурию Кан, я не могу разрешить проблему, возникшую в конкретном городе, в одном Доме Знаний. И причина этой неспособности решить задачу в том, что я сомневаюсь в системе, в нашем устрое и в навязанном жизненном пути.
Я молчу и жду будет ли продолжение. И он говорит снова.
