Я ничего не возражала, и не поддакивала, слушала молча. Наши «Три шкуры» как раз исключение, и работа была потому, что мы Золотой район снабжали кожаными изделиями — от перчаток, кошельков и чехлов для очков, до обтяжек диванов, панно и прочей заморочки под старину, вроде фляжек и колчанов для стрел. Скучно им, развлекаются как могут, в том числе и игрой в средневековье. Будь они все прокляты!
Как время подвело к десяти вечера, Миша спросил:
— Так зачем тебе колдун-то? — И с неодобрением: — Хочешь душу продать за то, чтобы от уродства избавил?
— Чего-чего? — Я серьезно нахмурилась и недовольно сказала: — Сам урод. Шрамы меня украшают, даже если кто мне за просто так предложит от них избавиться, ни за что не соглашусь.
— Ну, извини. Тогда зачем?
— А затем, что я тоже колдунья, понял? Пара на пару хочу вместе с ним со Слугами бороться. Он ведь им не хозяин, а враг.
— Точно знаешь? Откуда?
— По глазам поняла. Я ведь его, как тебя сейчас видела, и могу тебе точно сказать — да, он не простой смертный, но все-таки человек. И защитник, а не захватчик. Так что с кровавыми историями лучше завязывай, нечего ему чернить репутацию.
— И как же ты подобралась к нему? — Миша как-то засомневался. — Я вот лица не видел, пятнышко белое издалека — вот и все.
— Я же только что тебе сказала, что сама колдунья! — Улыбнулась ему, подыграв шутке, и провела ладонью по воздуху перед левой половиной лица. С такими-то отметинами, как не ведьма? — Фонарь есть? Хоть что-то, чтобы я там не заблудилась и ноги не переломала?
— Есть. Масленка старинная. Обожди, почищу ее, проверю как горит.
Днем легче, в темноте — фиг найдешь, потому что не видно той сосны-ориентира, лес виднеется впереди сплошной темной массой. Но я до могилы добралась без происшествий, хоть и с задержкой.
У камня не осталась, отошла в сторону и присела на надгробие другой могилы, стандартно-бетонной. Благо — они низкие. Пригасила лампу, достала термос, съела несколько печений и запила чаем. Температура не упала, было тепло, а земля здесь за два дня достаточно испарилась, чтобы не добавлять атмосферы жути туманом. Ясный воздух, почти ясное небо. Звуки были разные — лес едва шептал, ветерок ворошил песок и колючие веточки, и даже стрекот. Не слишком разбираясь в природных звуках, вполне могла спутать шелест хвои с какой-нибудь ночной птицей. Кто-то же здесь обитает? Суслики, сороки. Или все уже в спячке, или улетели на юг? Я к тому задалась вопросом, что тишина не была мертвой. Уютной, хорошей, и ни капельки не зловещей.
