— Так некому, лейра. Тролли здесь не поместятся, гоблины в степях живут, гномы горы предпочитают, наги вообще из-под земли не вылезают. Разве что оборотни. Но они любят в городах жить, вместе с людьми.
Семь рас, включая людей. Что ж, уже что-то.
Между тем сварилась шарта. Инга зачерпнула ее, горячую, железным половником, разложила по глиняным тарелкам, себе и мне. Ужин прошел на ура. Мы ели сытную кашу, дуя на ложки, чтобы не обжечься, и закусывали кисло-сладкими ягодами.
Мне хватило одной порции. Отставив тарелку, я поднялась:
— Ты как хочешь, а я спать. Надеюсь, под дождь хоть выспаться получится.
Спальни располагались на втором этаже. Попасть туда можно было или по лестнице в холле, и через кухню. Во втором случае, пригодном, видимо, больше для слуг, чем для господ, следовало пройти по широкому, хоть и плохо освещенному, коридору и по вытесанной из камня лестнице с железными периллами подняться на десять ступенек.
Я воспользовалась вторым способом. Пока шла, снова думала о том, что усадьба все больше напоминает недостроенное жилище какого-нибудь богача. На стенах висели полуистлевшие ковры, призванные оберегать дом от холода и сырости, магические шары под потолком светили тускло, как старые лампочки. В жилых комнатах кое-где можно было увидеть картины в древних растрескавшихся рамах. Остатки роскоши налицо. А вот удобства минимальные.
Моя комната была второй по счету от начала коридора. Я подошла к массивной деревянной двери, потянула за железное кольцо и после того, как дверь со скрипом отворилась, перешагнула порог.
Еще один намек на былую роскошь: в жилых комнатах всегда чувствовалось тепло. Как бы холодно ни было в коридорах и за стенами усадьбы, внутри, в комнате, если в ней кто-то жил, воздух нагревался до вполне нормальной температуры. Двадцать-двадцать два градуса, не меньше. И сейчас, когда дверь закрылась, отрезав меня от холодного коридора, я почувствовала, что в своих многочисленных одеждах скоро зажарюсь.
Я сняла с себя две теплые кофты, обе темно-малинового цвета, светло-синие рейтузы и тайры, оставшись в одной теплой кофте, таких же штанах и носках. Моя вегетососудистая дистония раздеваться дальше мне не позволила. Мылись мы с Ингой по утрам, сразу после сна, когда хватало сил у нее подогреть для нас обеих воду в чане, стоявшем вместо ванны.
А потому я легла в не особо теплую кровать, хлопнула в ладоши, выключая таким образом свет, натянула на себя, прямо до подбородка, одеяло и принялась ждать сон.
