— Послушайте… — Поднял он руки.
— Я спасаю вашу страну вашими руками от ваших патриотов. Чего вы еще желаете?!
— Чтобы вы не давали им деньги!
— Тогда даст кто-то другой. — пожал я плечами. — Рано или поздно. Когда идеи созрели, от них никуда не деться.
— Вы не боитесь о том, что об этом узнают? О вашей роли и ваших деньгах?
— Я надеюсь на тайну исповеди.
— Ваши сообщники… Те люди, которые дали вам деньги, вряд ли станут запираться. Пытки разговорят кого угодно.
— Я в Любеке, отец Ансель. Солдат войска-победителя неподсуден в делах своих.
— Надеюсь, Ганза вас не наймет… А ежели такое случится. — Тяжело сглотнул церковник. — Буду молить о победе ДеЛара.
Я крутнул черненный гербовой перстень, чтобы герб ДеЛара стал виден.
— Благодарю.
Отец Ансель дернулся, будто увидев ядовитую змею. Но тут же успокоился.
— Вас убьют вместе с ним.
— Пока не убили. — Пожал я плечами и снял перстень, принявшись отскабливать маскирующий слой.
— Это до поры. — Затараторил мужчина. — «Виртуоз» уже найден. Это Жан де Вильен из Льежа, бастард рода Валуа.
Я же аккуратно освободил от краски витиеватые гравировки кланов, признающих за мной власть над Силой и демонстративно вернул перстень себе на руку.
— Теперь им нужны два «Виртуоза». — Улыбнулся я побледневшему Анселю и встал с кресла.
— Постойте! — Донесся в спину ослабевший голос. — Бумаги… Я обязан вас спросить!
— Да?
— Подождите. Тут, в анкете, — пальцы неловко пытались разлепить два листочка. — Пункт. Надо заполнить. Кого уведомить, и кто будет выгодоприобретателем в случае вашей смерти? — Сосредоточился он и прочитал текст с бумаги.
Я задумался на мгновение.
— Клан Ли. Провинция Ли, Поднебесная.
— Это ваши союзники?
— Враги.
— Но как же… И вы завещаете им все? — Не понимал церковник.
— Что будет у меня, если я умру? — Задумчиво произнес я в ответ. — Вся ненависть европейских монархов.
— Вы даже в смерти страшны.
Отвечать ему я не стал, выбрался обратно в душный вагон с ожидающими и под их недовольными взглядами вернулся к себе обратно.
Вскоре поезд вновь двинулся, на этот раз не снижая скорости до самого центрального городского вокзала — отчего-то целого и невредимого.
Впрочем, дед знает мою любовь к железным дорогам…
Через перрон пришлось проталкиваться — всюду ютились целые семьи, сидевшие на баулах с вещами, и с жадной надеждой глядящие на прибывший поезд. Будто бы он прибыл за ними. Будто бы в мире Силы есть жалость и понимание к тем, кто уповает на благородство господ.
