Впрочем, годилась и для котиков-котов.
Мурлов не понял, почему сразу пошел в спальню. Видимо, выключился на несколько секунд от волнения. Он постоял на пороге наполненной дневным светом комнаты, а потом, напевая под нос, вернулся на кухню. Из холодильника были извлечены две сосиски, одну Мурлов порезал на толстые колечки, разложил на блюдце, вторую сунул в рот. Вкусная сосисочка, мы, приятель, фуфло не впариваем, мы товар сами пробуем. Покачивая головой, он зажевал («Ах, как вкусно!»), потом решил, что колечки числом не более десятка смотрятся сиротливо, и добавил шматок грудинки. Котику понравится.
Оставив блюдце на столе, Мурлов стянул брюки, пуловер, рубашку и накинул на голое тело трикотажный банный халат. Грязную одежду он смял в ком и с этим комом в руках, обув шлепанцы, направился через весь коридор к задней двери. Черный ход снова привел его к скамейке и клумбам, но Мурлов взял правее и по плиткам добрался до хозяйственного бокса.
Бокс этот со строителями обговаривался отдельно. Здесь стояли бойлер, душевая кабина, стиральная машинка, унитаз и раковина, стены — кафель, пол — кафель, звукоизоляция, два толстых окошка поверху и отдельный слив в полу с отводом в землю за боксом, в щебеночно-песочную «подушку». Уже без строителей Мурлов поставил у стены длинный металлический стол, привесил к нему тиски и стянул угловатое тулово стола кожаными ремнями. А еще закрепил поперек струбцину.
Просто так в бокс было не зайти. Дверь в него Мурлов никогда не держал открытой. Это было правило номер один. То, что не предназначено для чужих глаз, следует держать от них подальше. Во избежание. Его он исполнял неукоснительно. Переложив одежду под мышку, из кармана халата Мурлов достал связку ключей, выбрал серебристый, с длинной бородкой, и вставил его в замочную скважину. С каждым поворотом ключа ригель с клацаньем выходил из паза. Клац. Клац. Клац!
Следуя тому же первому правилу, Мурлов запер дверь, едва шагнул внутрь. От щелчка по выключателю вспыхнули яркие лампы дневного света, отражаясь в бледно-розовом и кое-где голубом кафеле. В боксе царили тишина и почти стерильная чистота. Белел унитаз. Желтела створка душа. Мурлов освободился от шлепанцев и босым прошел к стиральной машине. Он закинул белье в округлую пасть, как жертву железному барабану, потом медленно, всматриваясь, пошел вдоль стен. Правило номер два: никогда не забывай проверить то, что, казалось, проверял уже неоднократно. Осторожность делает неуязвимым. У него был специальный раствор для плитки и мойка «кэрхер» с хорошей помпой. С прошлого раза бокс был отмыт дважды, но, возможно, стоило пройтись и в третий раз. Лишним не будет.
