— Приглядываемся, босс, — сказал Боркони. — Только без толку. Постоянный цейтнот. И так в большинстве случаев один из пятерки остается жив. А должны все — того.
— И все же…
Шеф посмотрел на Камила.
— Так не убивать? — спросил тот.
Шеф вздохнул.
— Нейтрализацию никто под сомнение не ставит. Как бы это не было впустую, после драки… Кстати, если будет время, постарайтесь оказать в этом деле помощь своим товарищам. Но мне все время кажется, что мы что-то упускаем, — поделился он. — Будто все можно сделать проще, найти что ли чертов центр, откуда управляют прорывами. Я понимаю, что несу сейчас дичь, достойную новичка, но у меня на нынешний момент нет ни одной стоящей идеи, как это прекратить.
— Мы постараемся, — за всех сказал Купнич.
— Спасибо, — сказал шеф.
Доктор наконец справился с браслетом.
— Итак, — произнес он, — клиенты. Передаю. Боркони. Пепельников. Волков. Купнич. Гриммар. Трое мужчин, две женщины.
— Получил, — сказал Боркони.
Пепельников кивнул.
— У меня — красавчик, — сказал Купнич, прикрыв глаза.
— А мне старуха досталась, — сказал Волков.
— Принял, — сказал Камил.
Нейроконнектор поместил в уголок левого глаза голографический кружок полученного досье.
— Пять минут, чтобы ознакомиться, — сказал шеф. — Ложементы уже готовы.
— Да, я тогда пойду, — поднялся Штапер.
— Браслет, Коля, — напомнил ему шеф. — В следующий раз не допущу с твоей рухлядью, честное слово.
Камил закрыл глаза. На внутренней поверхности век высветилось изображение женщины.
— Кривова Татьяна Михайловна, — зашептал нейроконнектор. — Двадцать пять лет. Адрес: город Лапинск, улица Свиридова, дом пятнадцать. Мать умерла, отец, Кривов Михаил Петрович, сорока восьми лет, жив, но связей с дочерью не поддерживает. Безработная, торгует на рынке. Семь лет до этого работала на обувной фабрике «Заря», потом санитаркой в больнице на улице Плеханова, дом двадцать восемь. Незамужем, постоянного партнера нет.
Снимок привычно отдавал в синеву.
Женщину, наверное, можно было бы назвать красивой, если бы не ранние морщины, прорезавшиеся на щеках и на лбу, а также мешки под глазами. Взгляд у будущей жертвы был усталый, тусклый.
— Связей с остальными инициаторами прорыва — одна, — продолжил рассказывать нейроконнектор. — Рыжов Григорий Евгеньевич, сорока двух лет, является дальним родственником по материнской линии.
Изображение женщины сменилось изображением мужчины с тяжелой челюстью и шрамом, загибающимся вниз от верхней губы. Движением радужки влево Камил вернул эхоснимок Кривовой.
