Она отворачивается и сталкивается со взглядами пассажиров, которые поглядывают на нас. Наверное, ей становится очень неловко, потому что она уходит к свободному высокому столику возле окна. Я забираю заказ через пару минут и иду к ней.
– Спасибо, – принимает свой сэндвич и чай.
– Извини за это, – хмурюсь.
– За что именно? – бросает на меня игриво-недовольный взгляд.
Ну, точно не за щелчок. Не дождёшься, вредина.
– За узнаваемость, – подмигиваю.
– Не понимаю о чём ты, – отворачивается к окну.
– Наверное, просто угадала с фамилией, – подшучиваю над ней и принимаюсь за еду.
Аня качает головой и усердно пьёт чай. А после вздыхает и резко возвращает мне взгляд.
– Я не поняла, кто ты такой, ясно? – её зрачки расширяются. – Никогда я не интересовалась какими-то там Тавади! Я не фанатка, даже не думай! – она говорит это чуть громче, чем требуется и привлекает внимание тем самым. Сразу же осекается. И тянется ко мне, чтобы зашептать: – Я услышала эту фамилию от пассажиров и… – сжала губы. – …загуглила, – мне очень сложно скрыть свою глупую радость, правда. – Это вся история.
И пока она не успела отодвинуться, я так же тихо уточняю:
– То есть ты всё же заинтересовалась каким-то там Тавади?
Лукавая улыбка прорывается из меня наружу, за что я получаю пластиковой вилкой, которую она кидает в меня. Вилка отскакивает, и я смеюсь. Аня, кажется, злится. Надеюсь, что не всерьёз, ведь это всё правда очень забавно. Ничего страшного в этом нет. Мне просто… пожалуй, приятно.
Решаю попробовать снять напряжение:
– И что пишут обо мне в Гугле?
Девушка закатывает глаза и кусает сэндвич. Устремляет взор на проносящиеся дома, покрытые снегом.
– Ничего хорошего, – она так спешила это сказать, что даже еду не успела проглотить.
– Похоже стоит сделать выговор своему пиарщику, – шучу во всех смыслах, потому что личного пиарщика у меня нет. Публичность для меня второстепенна, я предпочитаю быть больше в искусстве и сопутствующих процессах..
– Разве это его вина? – фыркает и так сладко. – Что он может сделать, если ты такой?
– Какой? – делаю глоток чая.
Молчит.
Подумай хорошенько, красавица.
– Не умеющий держать руки при себе, – придумала.
– Почему должен? – знаю её это взбесит, но… камон, девочка, я же ничего плохого не сделал. Ничего, что могло бы тебе навредить или не понравится. Но видимо щелчок по носу всё еще не даёт покоя.
– Потому что мы совершенно не знаем друг друга и непозволительно вести себя подобным образом с незнакомым человеком, – серьёзно заявляет она, вытирая пальцы салфеткой.
