И не всегда это были темные, поняв, что чума или быстрая оспа уже ухватилась за них, воины светлых, не задумываясь, разменивали свой короткий и мучительный остаток жизни на возможность дотянуться до еще одного врага.
Немыслимое количество подвигов так и остались не воспеты и даже просто не замечены в этом море смерти, ежесекундно забрасывая в посмертные чертоги обеих сторон тысячи и тысячи новых душ.
Так никто не узнал имя мага-огневика, что облепленный с ног до головы рвущими его на части Носачами двумя огненными просеками в строю приостановил атакующий клин латной пехоты уруков, который слепо пер на попятившуюся людскую гвардию Риардана, дав ей время вновь сбить строй и организованно встретить этот натиск.
Или неизвестного эльфа-мечника, что по головам своих и чужих, избегнув множества клинков, копий и лап, что тянулись со всех сторон к нему, в страшной толчее схватки прорвался вглубь строя орков и зарубил известного всем командира ударного корпуса орков-уруков Уягра. Свита мгновенно изрубила его, и никто так и не узнал, кем был тот неведомый герой.
Но все знали про меткую стрелу неизвестного арбалетчика-орка, что забравшись на скалу стены прохода и оставшись незамеченным, убил командира ударных сил Светлых, знаменитого героя войны на протяжении почти тысячи лет. А заговоренный болт нашел прореху в носимой защите почти палатина.
Как стрелок это сделал, само по себе было чудом, к этому моменту он вряд ли что-то видел, изъеденный болезнью за прошедшие два дня, когда наконец штабная колонна вошла в проход.
Все эти два дня в проходе было темно от дыма и светло от пламени ночами, и, завалив в несколько слоев весь проход телами погибших и умирающих, идя по их телам, в устье прохода наступающие вышли на свиту демона-ректара и его самого, занявших оборону в укрепленном сигнальном пункте.
Он отдал себя всего, вливая свои силы в идущих умирать в проход воинов, и на тот момент был только тенью себя еще два дня назад, но понадобился еще один день, прежде чем он пал. Его свита не отступила ни на шаг и погибла целиком. И все это время, идущие мимо, по грязной и глубокой жиже из растоптанных тел войска видели, как у стен пункта палатины эльфийских Княжеских домов (официальные главы военного крыла каждого дома, лучшие воины) со свитами, стараются добить упорную и невероятно живучую тварь.
Как из схватки выносят мертвые тела и тащат плюющихся кровью воинов в порубленных, прожжённых доспехах к едва стоящим от усталости магам-лекарям.
