— Не понял… — растерялся Барти. — Что случилось? Говори по-человечески.
— Бен решил жениться, — отвел глаза тот.
— На ком? — помолчав, осторожно спросил король, подозревая самое худшее. Ведь о пристрастиях среднего Брюса он знал.
— На девах Каррлайл, — пожаловался человек гора и поник, рухнул в кресло, словно из него все кости вытащили. — Кузинах лэри Карр.
Бартимеус облегченно выдохнул, помянул Пресветлую и, не торопясь, встал. Подошел к сейфу, вытащил из него дело Хозяйки Серебряного озера и так же неспешно вернулся на свое место.
— Так-так-так, — зашуршал страничками король. — Девы Эдме и Фиона… Мать, мать… Ага, красавица Нэлианна… Как же, помню-помню… Магия Земли… Эксцентричые… Ох, ты ж… Любовные романы пишут. Ты смотри! — восхищенно присвистнул он. — Подожди, я не понял. На ком именно хочет жениться Бен?
— На них — ткнул пальцем в папку лэрд Брюс. — На обеих.
— Шутишь? — голос монарха опасно дрогнул. — Издеваешься? Забыл с кем говоришь?
— Силой клянусь, — еле слышно ответил старый друг. — Прискакал вчера домой, в ноги кинулся… Представляешь?
— А девы что? — растерял воинственность Барти.
— Хрен его знает, — честно признался декан. — Я сначала к тебе за благословением, то есть за разрешением…
— Ко мне… — почесал в затылке король. — А знаешь, ты молодец, — оживился он.
— Правильно надумал. Я прямо сейчас разрешение и подпишу. А ты выгляни в приемную, позови Грира и не вздыхай как беременная корова. Все будет хорошо. Я тебе говорю.
***
— Хорошо-то хорошо, да ничего хорошего, — мрачный словно снеговая туча декан смотрел на спящую ведьмочку.
Та свернулась калачиком на шелковой травке под редчайшим экземпляром горной лиловой ели и бессовестно дрыхла, а под боком у нее сладко посапывала бесстыдница Таби.
— Воистину, когда боги желают наказать, они выполняют наши желания, — не иначе как золотым рыбкам, лениво шевелящим плавниками в маленьком водоеме, пожаловался лэрд Рэйли. — Взять хотя бы меня… Мечтал сыночка женить — получи двух невесток и ворох интриг, идиот старый, — вуалехвосты декана проигнорировали. Их не волновали проблемы человека-горы.
Да и не было никому до этих самых трудностей никакого дела: ни упертому засранцу Бену, ни Барти, ни Изабелле… Тут лэрд немного кривил душой. Бернарду он готов был хоть гарем организовать, лишь бы не раздумал жениться и не вернулся к своим завиральным идеям. Изабо тоже можно было понять. Она жила интересами своих детей. Вот Барти поступил как распоследний козел.
