Я вздохнула и ещё раз потерла глаза. Сколько раз за последний год мне снился этот сон? И не сосчитать… Голова всегда так болела, когда я пыталась понять, почему мои сновидения выглядят так необычно.
Оставив в покое бумаги, я зевнула и направилась на офисную кухню. Вспыхнула подсветка, высветив уютную модную кухню чистую и с хорошей техникой. Кофе-машина загудела, и горячий кофе заполнил ароматной горечью мою чашку.
Я прикусила губу, ощущая, как меланхолия ядом наполняет мою кровь.
Замерзшими пальцами я сжала чашку в руках, и посмотрела на улицу за окном – как темно. Темно и одиноко… Словно наваждение, в один миг на меня нахлынула привычная тоска. Я не просто так чувствовала себя одинокой. Я действительно была такой.
У меня не было родителей. И я не знала их. Они погибли в авиакатастрофе, когда я была совсем маленькой. Почти с самого рождения меня воспитывала бабушка. Конечно, она много рассказывала мне о родителях, говорила, что они были прекрасными людьми, показывала фотографии, и моё сердце всегда откликалось любовью при мыслях о них, но… Мечты о том, что я когда-нибудь проснусь, а они будут рядом оставались лишь только мечтами маленькой девочки.
С бабушкой мы жили вдвоем, и она была мне самым близким, родным и дорогим человеком. Человеком, который дал мне всё, что только мог дать – хорошее воспитание, поддержку, любовь и заботу, мудрость…
Но в этом холодном мире я всё равно с детства стойко ощущала себя одиноко, потерянно, будто бы была не на своем месте. Даже несмотря на то, что у меня были хорошие друзья, прекрасные студенческие годы и хороший коллектив на работе. Я до сих пор не могла подпустить к себе людей ближе определенной границы. С самого детства и до сих пор. Люди зачастую считали меня интересной собеседницей, красивой девушкой, рассудительной и воспитанной особой. И вместе с тем слишком замкнутой, слишком закрытой и серьёзной. Так было всегда.
В общем-то, мне было сложно. С людьми, с этим миром, с повседневной жизнью в этом калейдоскопе бушующих дней. Я словно бы была не отсюда. И обычно от таких ощущений мне становилось ещё горше.
Эта колючая, мерзкая отчужденность и это ощущение будто бы ты белая ворона среди черных – оно никогда не проходило. И поэтому, когда два года назад бабушки не стало, я с трудом переживала эту утрату…
Чудом решила не бросать работу, на которую только-только устроилась, совмещая с учёбой.
Смерть бабушки далась мне очень тяжело. Горько. До невозможности. И самым странным тогда, в те часы стали её слова, которые я так и не смогла разгадать:
