— Откуда знаешь? — Женька удивился, но не больше Клима.
Тот готов был укусить себя за язык, честное слово! Ну, не признаваться же, что видел Полечку, знает, где она служит и кем. А собственно, почему нет?
— Так называется цветочная лавка. «Паулина Мельцаж». Недавно проезжал мимо и видел вас, Полина. Вы владелица магазина? — Полечка выпрямилась, и Клим догадался по ее глазам, что она его немножко …боится?
Сам смотрел на девушку и никак не мог избавиться от ощущения, что она всем буквально, и глазами и повадкой, напоминает очень аккуратную кошечку. Знаете, бывают такие вот пушистые, чистенькие, которые садятся, ставят передние лапки ровно и хвост крендельком вокруг них.
— Да, лавка моя, Кwим, — и ничего такого не сказала обворожительная Полина, но этот «Квим» пробежал легчайшим разрядом тока по нервам и отозвался мурашками по всему телу.
— Серьезно? Цветочница? Полечка, расскажи. — Андрей Петрович перестал величать девочку на «вы», да и к лучшему.
— Ну…я больше ничего не умею. Цветы мне нравятся, вот и продаю. Еще есть сувениры. Мне бабушка советовала открыть такую лавку.
— А родители что советовали? — правильный вопрос.
Все из семьи идет: воспитание, речь, принципы и предпочтения. Хочешь узнать человека, узнай его семью. Есть исключения, но давайте не станем о плохом, ладно? Не будем вспоминать, что в неблагополучных семьях рождаются, порой, замечательные люди, что собственно не противоречит одно другому. Разве алкоголик не может быть прекрасным человеком? Разве простой, грубоватый золотарь не может любить своего ребенка и передать ему эту любовь, научить ценить родных и близких, уважать людей?
— Ничего, — ответ прост и многое понятно.
Анна Ильинична переглянулась с мужем и отважилась продолжить допрос.
— Полечка, а почему? — та попыталась заговорить, но ком в горле немножечко мешал.
— Я не помню своего отца, а маму вижу редко. Она сейчас в Варшаве и у нее своя семья.
Женька слушал и понимал, что не так уж и много он знает о Полечке. Он попросту не дал себе труда выяснить, что и как. Ну, живет одна и ладно. Откуда ему было знать, что папы, мамы по факту нет, а есть бабушка. Поля не говорила о ней, так может быть та уже мертва? Жихарка обругал себя мысленно.
— А бабушка? — вопрос задал отец, а Клим напрягся, зная уже, что услышит в ответ.
До сих пор слово «мертвый» воспринимал как личное оскорбление, почитая небеса своим врагом. Его семья мертва. Это злило, терзало безысходностью и абсолютной невозможностью ничего изменить.
