— Нет, — с усмешкой отрезала Би, — твое счастье здесь!
Она кивнула то ли на постель, то ли на уткнувшуюся в меня Сашу.
— Можно сказать, оно в твоих руках. А все, что требуется от тебя, просто их развязать. Так что заполняй эту кровать девчонками и развлекайся!..
Расправленная постель передо мной, на которую я сейчас смотрел, как бы намекала, что она слишком большая для меня одного и надо последовать совету Би. Я и сам хотел засыпать с девушкой, обнявшись, после вечернего секса и начинать утро с поцелуев, как было в эти выходные. Но кого позвать к себе жить? Сашу или Майю? Тянуло на дилемму, где любой вариант обернется проблемами. Если позову одну, другая обидится, а если позвать сразу обеих…
Несмотря на все мои желания, логика и здравый смысл подсказывали, что их все-таки объединять нельзя. Даже Саше, которая так активно продвигает идею тройничка, вряд ли бы понравилось делить одну кровать с Майей каждую ночь. А про Майю я вообще молчу: если ее так выбил портрет Алгон в моей тумбочке, то как она отреагирует на еще одну девушку в моей постели? Знать о Саше и видеть, как мы с ней трахаемся — разные вещи.
И потом я даже не знал, сколько их у меня — две или три. После Красного бала новостей от Алгон не было. Я отправил ей сообщение в выходные “Ты там как?”. Оно было сразу прочитано, но до сих пор не отвечено, оставляя мне самому решать, как она там. Вот такие все мои девчонки — сложные. А для гарема надо девушек попроще, послушнее и посговорчивее, как Мила, моя бывшая. Таких можно объединять в любых количествах и вариациях. Мне же, как показал опыт, нравились другие девушки — и они не то, что в гарем, даже в тройничок плохо укладывались. Может, через месяцок-другой, когда они попривыкнут и все войдет в уклад, можно и подумать. А пока что, какими бы сладкими ни были, некоторые мечты лучше оставлять мечтами — так безопаснее и проще.
Однако расправленная постель, горка неиспользованных презиков и особенно крутящиеся в голове слова Би просто вопили, что я дурак, паникер и перестраховщик. Стараясь отвлечься, я сконцентрировался на задаче, которую она поставила мне на этот вечер. Правду сказать, это была самая странная задача из всех, какие она мне когда-либо ставила.
— Представь самого тщеславного человека на свете, — плюхаясь этой ночью прямо поверх одеяла на кровать рядом со мной, сказала Би. — И вечером оденься так, чтобы этому человеку точно понравиться!
От такой формулировки у меня аж заскрипели мозги.
