— Вот он, смотри! — повторял в радостном волнении Василий Рудаков. — Это сюрприз! Вот уж этого я никак не ожидал… Давай шляпу… сюда… садись… Рассказывай, как и зачем приехал. Не на совещание ли Советов?
— Ты угадал.
— Ну вот, так и есть. А я думал: кто-то приедет из Приморья? И вот — ты! Ай да номер! Вот это номер! Но ты, значит, уже давно в Питере? Почему же до сих пор не приходил?
— Да все заседания, — отвечал я. — Весь день, до глубокой ночи, с небольшим перерывом.
— Ну, рассказывай. Да, постой. Пойдем.
Василий повел меня в смежную комнату, которая служила спальней. (Сразу же после приезда из Приморья Василий поселился отдельно от отца и матери, на Большом проспекте Петроградской стороны.) В детской кроватке спал белоголовый ребенок месяцев семи.
— Познакомься, — сказал Василий. — Алексей Михайлович.
Подошла к своему первенцу и Надежда Николаевна.
— Хорош? — восторгался Василий сыном.
— Чудесный у вас сын, чудесный. Только почему ты назвал его Михайловичем?
— Да ведь я теперь не Василий. После революции я опять стал Михаилом Федоровичем Скворцовым. Ты же знаешь — это мое настоящее имя.
— Ну, уж извини, Михаилом я тебя звать не буду. Какой ты Михаил!
Василий залился смехом.
— Разбудишь Алешу, — тихо сказала Надежда Николаевна.
Мне в самом деле казалось нелепым называть Василия Михаилом.
— А как вы зовете его, Надежда Николаевна? — спросил я жену Василия.
— Я его все зову Васей. Привыкла за девять лет называть в письмах Васей, Да и мама зовет его Васей.
— И я привык, — сказал я. — Так что сын у вас Алексей Васильевич, а не Михайлович,
Все опять рассмеялись.
— Ну, пойдем. — Василий обнял меня, и мы вышли из спальни.
В комнате (она была небольшая, удлиненная, с одним окном, обставленная скромно до крайности) Василий усадил меня за стол, покрытый голубой клеенкой с коричневыми квадратами. Над столом висела электрическая лампа с абажуром.
— Сейчас будем ужинать. Я минут за десять до тебя пришел… Ну, рассказывай. Мне кажется, что мы не видались с тобой по крайней мере сто лет, а прошло всего два года.
— Да и двух нет. Много событий произошло за это время, вот и кажется, что давно. Живешь и не замечаешь ничего особенного в своей жизни, кажется, что время медленно тянется, а как оглянешься назад — бог мой, как, оказывается, клокотала жизнь… Ты нисколько не изменился за эти полтора года.
— Да и ты все такой же.
Василий присел к столу. Я заметил, что у него пропала привычка ходить из угла в угол.
