Матушка пила чай, глоток за глотком, не отводя взгляда от сына.
– Всё верно. А ещё что-то знаешь?
– А есть ещё что-то? Я вот, например, не понял, как определить, что уже её встретил. Наш оч’Ивар очень размыто сформулировал. Что-то вроде «не сможешь пройти мимо». Не очень-то это объясняет принцип действия ритуала.
Принц по-детски пожал плечом Третьей Руки. Королева слушала, не перебивая, сделала ещё глоток чаю и отставила чашку, вновь уперев взгляд в столешницу. Принц тоже внимательно её оглядел. Не найдя ничего замечательного, перевел взгляд на лицо матери. Может, она пытается словить свое отражение в полированной поверхности? С чего бы? Она хороша, всё идеально. Как и всегда.
– Я расскажу тебе, сынок, – принц едва не вздрогнул от слова «сынок», – свою историю. Так, вероятно, будет понятнее.
– Но ведь вы, матушка, не проходили обряд Поиска?
– Да, мне повезло встретить вашего со Львом отца до наступления моего двадцатипятилетия. Однако главным в этом деле является не возраст. Главное здесь то, что мы полюбили друг друга. И да, я действительно не смогла пройти мимо. Это произошло, когда мне было уже двадцать два. Я по настоянию своего отца, весьма озабоченного поисками моей пары, инкогнито присоединилась к дипломатической миссии, отбывающей в Сведессию. Батюшка не торопился покидать трон, понимая, что не женское дело – править королевством. Но, кроме меня, Плодородная не послала ему наследников, очевидно, за что-то гневаясь на него.
Эту печальную историю принц знал хорошо. Дед его, кутила и бабник, даром, что король, мог прогневить кого угодно, а не только милосердную богиню плодородия. И старшей его дочерью была нынешняя королева – Ильдария, дочь его первой жены.
Все его дети от последующих браков и связей на стороне не доживали до двухлетнего возраста и по разным причинам погибали. Это было понятно, и после нескольких первых случаев не осталось тайной. Но, как ни странно, даже зная о том, что судьба таких детей предрешена, находились женщины, решавшие рискнуть. И вплоть до самого преклонного возраста рядом с королём возникали те, кто готов был попробовать родить ему ещё наследников.
К сожалению, судьба и самих женщин не баловала. В лучшем случае они терялись где-то неведомом далёко, в худшем – погибали следом за младенцем.
Дамиан, читая учебники истории по этому материалу, семейные архивы и летописи Короны, не мог понять этих женщин. Короля он отчасти мог понять. И его кутежи и загулы, и вот эту неуемную страсть к получению другого наследника, кроме Ильдарии. И хоть принцесса был великолепна и в учебе, и характером, и таланты у неё были вполне государственного масштаба, садить на трон женщину всегда считалось плохой приметой.
