– Мы уже собираемся уходить, – вступил в разговор Джейден. – Задерживаться не будем. Мисс Линт ведь можно забрать личные вещи?
– Они там... точно не вызвали полицию? – спросила Эви и с облегчением выдохнула, услышав отрицательный ответ. Надо думать, её родителям всё же удалось уговорить Макферсонов. – А гости что?
– Разъезжаются, – ответила экономка. – Хорошо, что журналистов не было. А иначе бы уже завтра...
– Меня это теперь не волнует, – сказала чистую правду Эвелин. Играть роль хорошей девочки, милой, послушной дочери, никогда не позорящей свою семью, ей определённо больше не хотелось. Всему рано или поздно наступает конец. – Даже если о скандале напишут все газеты мира... Пусть разбираются сами.
– Вы изменились, мисс, – заметила собеседница, но больше никак её слова не прокомментировала. – Знаете, что? Выходите лучше через заднюю дверь, там открыто...
– Спасибо за совет! – Эви заставила себя улыбнуться и, когда экономка, повздыхав, вышла, приступила к сбору вещей. Старалась брать только самое необходимое, особо не задумываясь, чтобы не терять времени, и не поддаваясь излишней сентиментальности.
Вервольф, прислонившись к стене и сложив руки на груди, наблюдал за её действиями. Помогать, впрочем, не рвался, да она и не хотела его помощи, справлялась сама. Это даже помогало немного успокоиться, привести мысли в порядок.
Эвелин подозревала, что родители могут зайти к ней, снова начать уговаривать и взывать к ей совести, но они так и не появились. Наверное, экономка сумела объяснить им, что это бесполезно. Или просто не до того было, потому как они в эти минуты провожали приглашённых на помолвку гостей и всячески улещивали семейство её несостоявшегося жениха.
Когда всё было готово, Эви развернулась к Джейду. Он победил. Ей всё-таки придётся вернуться в его дом, больше похожий на бункер. И остаться там. Надолго ли – ещё неизвестно.
Обратная дорога прошла в тишине. Неизвестно, о чём думал оборотень, когда они мчались по ночной дороге, и мрак расступался перед светом фар, чтобы после сгуститься снова. Эвелин же размышляла о том, как за столь короткий срок полностью и бесповоротно изменилась её жизнь.
Всё, что девушка о себе знала, могло оказаться ложью. Вот одна правда – она не чистокровный человек. Родителям плевать на неё и её чувства – вот вторая. А третья наверняка будет заключаться в открытии, что они ей вовсе даже не родные. Но где же тогда те, кто дал ей жизнь? И кто они? Живы ли или их давно нет под этим небом?
