– Ааа, это когда мы ей в сок подсыпали кое-чего, чтобы она не грустила? – гадко заулыбалась и вторая, вспоминая удавшуюся подлость.
– Ага! Орлов еще долго похвалялся, как он ее в туалете того же клуба отымел…, – дальше мне было не слышно, так как девушки скрылись за дверьми, избавив меня от своего присутствия. Я облегченно вздохнула, но противный осадок всё равно остался. Какие же мерзкие существа эти отштукатуренные куклы! А ведь и впрямь считают, что могут себе позволить очень многое, если не всё, только лишь потому, что у них есть куча бабок на карточках, пин-коды которых они каким-то чудом затолкали в свои крошечные мозги. А вот правильно запомнить название оттенка платья оказалось просто непосильным достижением. А ведь тициановый, он же светло-медный, приятный в целом оттенок красного, незаслуженно оказался попран надутыми губами, щедро смазанными блеском. Даже обидно стало за него. И за несчастную Зою Лушкину, которой я от души мысленно желала пропустить дурацкое действо под названием «посвящение в студенты», где получившая волю молодежь упивается в хлам, а потом «имеет друг друга в туалете». Сомнительное счастье, побывать на таком мероприятии, как по мне. Хотя откуда Зине Шелест знать о таких вещах? Я, в силу природной не склонности проводить время среди людей, никогда на таких событиях не присутствовала и не собиралась этого менять. Тем более, после услышанного.
Хотя, конечно, это их жизнь, и сколько бы я не осуждала поведение таких вот неприятных особ, говорить им что-то, а тем более чему-то учить, никогда бы не осмелилась. Была у меня одна черта, которая созрела вместе со склонностью к одиночеству, а вообще, видимо, идущая от моего крайне интровертного поведения. Пока что-то в этом мире не трогало меня, я не трогала это что-то. Как по мне, так от этого всем хорошо.
***
– Студентка Шелест, потрудитесь объяснить причину вашего опоздания? – недовольно посмотрел на меня немолодой лысый мужичок, низкого роста, с маленькими, глубоко посаженными чёрными глазками, по совместительству преподаватель, на пару к которому я пришла с двадцатиминутным опозданием.
Я набираюсь смелости, чтобы посмотреть на полную аудиторию. У меня не дежавю – на самом деле второй раз за день я оказываюсь в центре внимания. Нахожу глазами Ульку, на самом верху, под потолком. Она приветственно машет мне рукой.
– Простите, – мой тихий голос непривычно громко звучит в молчаливой аудитории, – задержалась по личным причинам, – быстро выпаливаю под его строгим взором. Надеюсь, что он не станет продолжать допрос, потому что рассказывать ему про то, что задержал меня разговор с Васей, у меня нет никакого желания.
