— Силена, — улыбнувшись, позвал меня Ретип, вырвав из беспамятства.
— Что с тобой, ты последнее время сама не своя, то грустная, то злая, что происходит?
— Не знаю, — честно призналась я, — просто как то все вокруг и все меня последнее время жутко раздражают, — пробубнила, следуя за семьей.
— Милая, — промяукала Силэ, — ты так всех ухажёров распугаешь и упустишь того единственного, которого ищешь, — улыбаясь добавила она отпустив руку мужа, и обняв меня за талию пошла рядом.
— Спасибо, милая, — вздохнула я, прижимаясь к ней в благодарность за тепло, которое она дарит мне.
— Боюсь, в этой вселенной такого человека не существует, — добавила я и обняла ее крепче.
— Как знать, — торжественно сообщил Ретип, — посмотрим, с чем вернется этот корабль, может он поможет тебе обрести свою судьбу в этом мире или другом?
— Как знать, Ретип, как знать…
Хейза 1999 год
Утром проснулась с одной мыслью, — сегодня мой двадцатый день рождения! Ретип спит в соседней комнате, но я уверена, что он думает о том же. Почему то, каждый год в этот день особенно остро ощущается, что ты никому не нужен, твои собственные родители отказались от тебя, бросив на улице, словно щенка, хотя, мне кажется, даже со щенком так никто никогда не отважился бы поступить. Но к чему о грустном, сегодня мы покинем стены приюта и отправимся в самостоятельную взрослую жизнь, где не будем зависеть ни от кого в этом мире. Не успела я сложить свои нажитые непосильным трудом вещи, которые уместились в одну небольшую стопку, как в дверном проеме появилось улыбающееся лицо брата.
— Доброе утро, Силена. Как настроение? Рада, что наконец-то покидаешь родные стены?
— Родные? Я каждый миг своей жизни ждала, когда же, наконец, мы уйдем отсюда. Клянусь, никогда не буду вспоминать это место!
— Не надо столь помпезных речей, уверен, что еще вспомнишь о нем, когда-нибудь, может, лет через пятьдесят, сидя у теплого камина, с кучей внуков, а может, и правнуков, подумаешь о том, как прошла твоя жизнь и как же им повезло, что у них есть близкие, которые любят их и никогда не бросят, так же, как и я тебя, — добавил брат и обнял, чтоб поддержать.
Несмотря на всю мою решимость, я была напугана, ведь совершенно не представляла, что ожидает нас там за стенами этого приюта.
Пятнадцать лет провела в этих пенатах, ведь однажды ночью, кто-то оставил нас с Ретипом здесь, забрав от приемных родителей. Сначала все казалось более-менее сносно, пока мы жили у тех, у чьих дверей были обнаружены, но они погибли, когда нам не исполнилось и пяти. И вот на протяжении пятнадцати лет каждое новое утро я встречала здесь, на этой самой кровати, с двенадцатью девочками, помимо меня. Ретипу повезло ничуть не больше: в его комнате находилось на пару человек больше.
