И, если с многочисленными недоделками, выявленными на корабле в ходе испытаний, Топп, действительно, постепенно справился, экипаж обучил, да и судоводителем оказался хорошим, то на роль настоящего решительного боевого командира он, к сожалению, не слишком годился. Хотя и заменить его было сейчас не кем. Потому Редер, все же, чертыхнулся, но сам поднялся на мостик, чтобы командовать.
Пока Александр Лебедев летел в самолете из Таллина на Моонзунд, командующий эскадрой главных сил КБФ, контр-адмирал Рааль, находящийся в Рижском заливе на флагманском линкоре «Марат», получил из штаба сведения, что немецкая эскадра во главе с линкором «Тирпиц» выдвинулась из Готенхафена. И он начал принимать меры. Корабли, оставшиеся в его распоряжении после того, когда часть эскадры ушла поддерживать десант на Хельсинки, линкор, крейсер и новые эсминцы немедленно выдвинулись к Моонзунду, где собирались принять бой на минных позициях, которые уже выставили за это время тральщики вокруг архипелага, установив две тысячи мин.
Контр-адмирала Юрия Федоровича Ралля на флоте уважали. И было за что. Он участвовал в Первой мировой войне, командовал эсминцем, сражался с англичанами, организовавшими интервенцию на Балтике против сил революционного флота в 1919-м, а потом несколько лет командовал линкором «Марат». Его долгая служба на флоте позволяла изучить все нюансы морского дела, накопить очень важный опыт и стать настоящим «морским волком», человеком, который живет морской службой и ради задач этой службы готов пожертвовать и собственной жизнью, если Отечество окажется в опасности. Юрия Федоровича краснофлотцы знали именно как командира, способного сражаться до конца, но сделать все, что можно для победы в морском бою.
Юрий Федорович стоял на ходовом мостике линкора, гордо выпятив небольшую испанскую бородку и задумчиво глядя в даль, хорошо воспитанный и сдержанный в общении даже с теми, кто занимал должности гораздо ниже его. Он никому не хамил, ни на кого не орал, но умел и строго спросить, если нужно. А, самое главное, он был очень неплохо образованным морским командиром. Будучи 1890-го года рождения, он еще в 1912-м году, при царе, окончил Морской кадетский корпус, а через три года завершил обучение в Штурманской офицерской школе. В 17-м году он прошел обучение тральному делу. А уже при советской власти, в 26-м, окончил Военно-морскую академию.
Он был из тех офицеров, кто поддержал революцию в России с самого начала. Доносы Ралль ни на кого не писал, кулуарную борьбу за «теплые» должности не вел, в связях с контрреволюционными элементами замечен не был. Дорогу никому из начальства не переходил. Просто честно служил. Потому, наверное, его и не тронули во время репрессий, хотя рабоче-крестьянским происхождением он похвастаться совсем не мог. Из-за этого ему неохотно доверяли командные должности. Кадровые решения часто принимались не в его пользу просто потому, что корни его восходили к дворянам, да еще и к иностранцам. Из-за этого он не стал ни комфлота, ни начштаба. Да и эскадры под его командование не давали, отправив на преподавательскую работу. Но, перед «Зимней войной» с финнами о нем вспомнили, правда, опять же, не как о флотоводце, а как об отличном специалисте минного дела.
