— Тебе нужно обсохнуть, — сказала я. — Я имею в виду… если только тебе не нужно домой. Ох! — я хлопнула себя по лбу. — Конечно же, тебе нужно вернуться домой. Твоя мама…
Он покачал головой.
— Нет. Моя мама в порядке. Она не ждет меня, просто… Мне жаль, что я не могу отвезти тебя в больницу. Ты нужна своей сестре?
Я отбросила сапоги и начала стаскивать мокрые носки, все еще дрожа.
— Нет… Мы… сидим с ней по очереди. Мы всегда так делаем, — сказала я, ничего больше не проясняя, но Кайленд кивнул, как будто все понял, и начал снимать свои ботинки и носки.
Мы сняли наши пальто, и я бросила ему одеяло, сложенное на диване, где я спала. Я тоже закуталась в одно и откинулась назад, кивнув на место рядом с собой.
Некоторое время он колебался, но потом сел и закутался в одеяло.
— Мне нравится твоя елка, — сказал он, кивая на нашу маленькую ель.
Я улыбнулась. Мы сами спили её. Она была маленькая, и у нас было мало украшений, но была белая гирлянда, и она мне нравилась. Каким-то образом даже наш маленький, грязный трейлер выглядел красивым в свете этих мерцающих огней.
— Спасибо.
Мы молчали, пока он не заговорил:
— Тенли, я пойму, если ты не хочешь говорить об этом, но если да, то…
Я вздохнула.
— Моя мама? Ты имеешь в виду, что с ней не так?
Он кивнул, его взгляд был нежен.
Я плотнее закуталась в одеяло, наконец, почувствовав тепло. Ветер скорбно свистел в лесу снаружи.
— Мой папа привез ее сюда, когда она была беременна Марло. Он ушел, когда мне было три дня. Вышел за дверь этого трейлера и даже не оглянулся.
— Черт, сожалею.
Я покачала головой.
— Не надо, все нормально. По крайней мере, для меня. Я никогда его не знала, и после того, как он поступил с нашей мамой, я этому даже рада.
— Так это он… — Кайленд сделал паузу, похоже, подбирая правильные слова.
— Сделал ее такой, какая она сейчас? — я покачала головой. — Нет, я имею в виду… возможно, это ухудшило ее состояние, не знаю, но у моей мамы всегда были то подъемы, то спады ее состояния… иногда галлюцинации. Врач, который назначает ей лекарства, сказал, что у нее депрессивное расстройство, но я не уверена. Мне кажется, у нее что-то серьезнее, и он, похоже, не знает, о чем говорит, — я посмотрела вниз, чувствуя себя обнаженной.
Я никогда этого ни с кем не обсуждала, кроме Марло.
— Моя мама встретила моего папу на одном из конкурсов красоты. Раньше она была королевой, ее самый большой завоеванный титул — это мисс Кентукки Санберст.
Я печально усмехнулась, а потом помолчала, прежде чем продолжить:
