— Кайленд, — наконец пробормотала я.
— Да, Тенли?
— Прости, что я бросала в тебе снег, — прошептала я.
— Все в порядке, я заслужил это… Тенли, прости за этот вечер. С Шелли… это… — он явно не знал, что сказать.
Я выпустила побежденный вздох.
— Тебе не за что извиняться, ты дал понять, что мы никто друг другу.
Кайленд молчал, и когда я взглянула на него, то увидела, как он задумчиво жевал свою нижнюю губу, слегка нахмурив лоб. Мою грудь сдавило. Я не обвиняла его в том, что он не хотел меня целовать. Кто бы хотел целоваться с дочерью городской сумасшедшей? Кто бы вообще захотел связываться с такой девушкой, как я? Иногда я слышала, как другие ученики шептались, называя меня не чем иным, как мусором из трейлера, и это было правдой. Возможно, он тоже был беден, но его родители не унижали его публично. На самом деле, его отец и брат погибли героями, упорно трудясь, чтобы обеспечить свою семью. Когда мой собственный отец, взглянув на меня, отправился своей дорогой.
— Кайленд, — повторила я снова.
— Да, Тенли? — спросил он.
Я подняла голову, и встретила его темные глаза, в тусклом свете дверного проема.
— Я должна сказать тебе кое-что.
Он поднял руку и поднес большой палец к моему лицу, чтобы вытереть слезу на моей щеке.
— Что ты хочешь мне сказать? — тихо спросил он.
— На самом деле я не дочь русского князя.
Он моргнул, а затем внезапно рассмеялся, глубоко и тепло.
Я издала короткий смешок и попыталась выбраться из его объятий. Но он еще крепче сжал меня, поэтому я снова прильнула к нему, понимая, что мы слишком близко, но внезапно это перестало меня волновать. Мне нужна была нежность. Бог знал, что я в этом нуждалась. И в этот раз я собиралась взять то, что предлагал мне Кайленд. Это могло быть временным, но на данный момент мне этого было достаточно.
— Никаких семейных драгоценностей? — спросил он.
Я покачала головой.
— Даже семейных камешек. Даже семейных песчинок.
Я чувствовала, что его губы превращаются в улыбку.
— Это была просто глупая игра с притворством, в которую мы играли с сестрой.
— Это не глупо, — пробормотал он.
— Глупо, — сказала я, и мой голос снова дрогнул.
Кайленд не ответил, но обнял меня покрепче. Мне жаль, что раньше я не понимала, как для девушек, подобных нам с сестрой, было опасно притворяться принцессами. Вообще мечтать о чем-то было опасно. Мечты терпели крах, а когда это случалось, реальность причиняла еще большую боль.
— Я тоже должен тебе кое-что сказать, — произнес он.
