был братьям пустынникам как никто другой. <Такое мнение высказал блаженный Евагрий, муж духоносный и рассудительный: «Никогда более бесстрастного* не видел человека»>.
(11.6) [Придя в Константинов град нужды ради*… через некоторое время почил и похоронен в храме, названном Руфинианы. Могила его, говорят, исцеляет всех больных лихорадкой.]
(12.1) В этой Нитрийской горе некий муж по имени Вениамин, проживший лет восемьдесят и сверх меры подвизавшийся, удостоился дара исцеления. Так что на кого возлагал руку или давал елей, благословив его, всякий исцелялся от недуга. Итак, сей удостоившийся такового дара за восемь месяцев до смерти заболел водянкой, и от нее настолько опухло его тело, что явился он вторым Иовом. Епископ Диоскор, <тогда пресвитер Нитрийской горы,> принимая нас, — меня и блаженного Евагрия, — говорил нам: (12.2) «Вот, зрите нового Иова в таком опухшем теле и недуге неисцельном безмерное сохраняющего благодарение». И пришед, увидели мы настолько опухшее тело, что палец его руки было не охватить всеми пальцами. Не будучи в силах выносить ужаса этой болезни, мы отвели глаза. Тогда говорит нам блаженный сей Вениамин: «Помолитесь, чада, чтобы внутренний мой человек не заболел водянкой*. Ибо ему ни мое удовольствие не приносило пользы, ни мое страдание не повредило».
(12.3) И так восемь месяцев находился он на широком седалище, на котором постоянно сидел, поскольку не мог лечь на ложе по причине остальных потребностей. И будучи в такой болезни, других исцелял. Итак, по необходимости описал я эту болезнь, дабы мы не удивлялись, что несчастье какое-либо происходит с мужем праведным. Когда же он скончался, были сняты все дверные косяки и столбы, чтобы можно было тело вынести из дома. Так он опух.
(13.1) Некто по имени Аполлоний, из торговцев, отрекшись от мира и поселившись в горе Нитрийской, не будучи в состоянии ни искусству научиться, ни в письменном упражнении достичь совершенства, будучи уже в зрелых летах, живя в горе двадцать лет, имел такой подвиг. Из собственных средств и собственных трудов покупая в Александрии все лекарства и келейные потребности, доставлял всей болящей братии.
(13.2) И можно было видеть его с раннего утра до девятого часа обходящим кельи[68] и входящим в каждую дверь: не лежит ли кто в болезни. Приносил он изюм, фанаты, яйца, пшеничный хлеб, в которых нуждались болящие. Такое полезное себе обрел жительство в старости. Скончавшись, он оставил свои пожитки подобному себе, прося его совершать это служение. Ибо, поскольку пять тысяч монахов жило в горе, нужда была в таковом присмотре по причине пустынности места.
