– Ммм… – не сдерживаю стона и вздрагиваю от своего же голоса, попутно приходя в себя.
Достаточно быстро разгадав дальнейшее намерение полковника, я протестующе пищу ему в губы и пытаюсь отстраниться, изо всех сил упираясь ладонями в каменную грудь.
Секунда… Вторая… И он наконец прерывает поцелуй, немного отстраняется.
Тяжело дыша, мы пристально смотрим друг другу в глаза. Всего какое-то мимолётное мгновение. А в следующее – он одной рукой накрывает мой затылок, прижимая голову к груди, а другой – собственнически обнимает, практически вжимая в своё тело.
Не сопротивляюсь. Заставляю себя расслабиться и, прислоняясь щекой к свитеру, обвиваю торс мужчины руками.
Здесь так хорошо и уютно…
– Каррра… не бойся, – хрипит в мою макушку, в то время как я пытаюсь восстановить сбившееся дыхание. – То, что произошло вчера – это ошибка. – Порываюсь спросить: чья? Но дико колотящееся сердце лишает сил говорить, поэтому я просто молчу. Пожалуй, это к лучшему… – И она больше не повторится. Даю слово.
Я запрокидываю голову, всматриваясь в лицо полковника, и не нахожу в нём ни тени фальши, или лжи. Стискиваю губы.
– Прости, – не отрывая от меня пытливого взгляда. Я киваю и вновь прижимаюсь к его груди. – Будь рядом и ничего не бойся, – вплетается в мои волосы дыхание полковника.
– Целуя открытые губы, он одним мощным толчком вошёл в её горячее податливое тело. Ксандра глухо застонала…. – доносилось из портативной колонки, выглядывающей между овальными глянцевыми листьями амазонской лилии на подоконнике.
Застыв в кухне перед раскрытым шкафчиком, я поморщилась, в красках представляя состояние девушки в тот момент. Ей же больно!
Всегда удивлялась, почему авторы любовных романов описывают близость именно так: если первое проникновение, то обязательно толчком и неизменно мощным?.. Отчего мужчине не сделать это движение плавным, нежным, и тем самым позаботиться о своей женщине, поберечь её?.. Ведь от таких рывков у его партнёрши испарится даже сильнейшее возбуждение.
И, что самое парадоксальное, авторы такого рода книг – преимущественно женщины. Казалось бы, уж им-то в первую очередь должно быть это известно. Тем не менее, на страницах их романов от мужской грубости желание женщины почти всегда усиливалось, а иной раз они каким-то образом умудрялись получить настоящее удовольствие во время жестокого насилия.
Но... как такое возможно?..
Вероятно, так и проявляется стокгольмский синдром…
Лично у меня он так и не выработался. Хотя… иногда мне до отчаяния этого хотелось. Думалось, если он возникнет, то больному сердцу непременно станет легче… Хоть чуточку… Однако время шло, а я продолжала всё так же вынужденно подстраиваться под мужа…
