Внутри поднялось какое-то безотчётное волнение…
Разогнав неприятные ощущения, повернулась.
– Хорошего дня, Назар, – улыбнулась я и направилась к выходу.
– Карина! – догнал он меня, едва я сошла со ступеней. Полы мужского пальто взметнулись от порыва ветра. – Подожди здесь, я сейчас, – попросил он и, не дожидаясь моего ответа, зашагал в сторону цветочного ларька.
Сделалось как-то неловко и неудобно. Но долго подумать об этом мне не дали: пара минут, и мужчина вернулся с десятком великолепных белоснежных калл. Я округлила глаза.
– Назааар, – восторженно прошептала я, принимая букет. – Какие они красивые! Каллы – мои любимые цветы! Это просто невероятное совпадение…
– Я рад, – довольно улыбнулся он. Медленно моргнул… его взгляд изменился… и в глазах появилось что-то странное… Мужская рука вдруг мягко скользнула мне на талию. Я напряглась. Сжалась от его прикосновения.
Стало неуютно… Муторно…
– Назар…
– Ты красивее этих цветов, – перебил он, выдыхая огромное облако пара, и вдруг впился в мои губы жёстким поцелуем так, будто хотел меня сожрать.
Задохнувшись от неожиданности, я взмахнула руками, цветы шлёпнулись на тротуарную плитку.
Резкий сигнал клаксона остановил это безумие: чужие губы оторвались от моих, хватка ослабла, и я молниеносно отшатнулась от мужчины, опустила глаза.
Жадно хватанув ртом воздух, нагнулась и трясущимися руками подняла растрёпанный букет.
– Чёрт, прости, – Назар нервно провёл ладонью по голове и сумбурно продолжил: – Сам не знаю. Не выдержал. Ты такая… Я всё испортил, да?
– Всё нормально… – тихо произнесла, замялась, не зная как объяснить своё состояние. Ведь я прекрасно понимала, что ничего ужасного он не совершил. Дело не в нём, а скорее во мне.
Сигнал клаксона повторился. Мы синхронно повернули головы на звук и увидели на парковке до боли знакомый мне универсал Audi.
Мамочки! Он всё видел?!
Полковник широко распахнул пассажирскую дверь, как бы командуя мне присаживаться.
Вернув взгляд Назару, уловила, как его брови дёрнулись в попытке нахмуриться:
– Я тебе позвоню.
Кивнув в ответ, сжала цветы и двинулась к машине.
За всю дорогу Вячеслав Алексеевич не проронил ни слова. Хотя я пыталась начать диалог. И он даже коротко кивнул. Правда, мне показалось, с явной неохотой.
На руле то и дело белели костяшки пальцев, откровенно выдавая его напряжение, а я тем временем боролась с нестерпимым желанием вытереть рукой свои губы.
Спустя время полковник резко свернул, словно передумал ехать по первоначальному маршруту, и в итоге мы приехали к нему в коттедж.
