— Письма вы будите предварительно показывать мне, а отправлять вместе с Инесс. Вы утром виделись с ней.
Вспомнив молоденькую монахиню, которая вела за собой мужчин, она не хотя, кивнула.
— Вы свободны, вашу хозяйку скоро приведут.
Поняв, что разговор окончен Маргарет поблагодарила ее и, поклонившись, вышла. Прикрыв за собой дверь, она громко выдохнула.
Вернувшись к себе, она собрала вещи. Скрутив постель вместе с тюфяком, она перенесла всё в соседнюю комнату. Комнатой это было сложно назвать, скорее каменный мешок. С одной стороны стояла узкая кровать напротив двуногий, узкий столик и сундук для вещей. Между ними не большая жаровня, а сверху маленькое зарешеченное окошко. Лею ещё не привели, и воспользовавшись ее отсутствием, она сложила свои вещи в сундук. Затем перетащила жаровню со своей кельи и поставила около подножья кровати Леи. Маргарет переставила узкий столик поближе к выходу, и воспользовавшись сундуком в качестве изголовья постелила себе на полу, напротив кровати. Удовлетворившись увиденным, она уселась на тюфяк в ожидании девушки.
В монастыре было очень тихо, хотя утро давно наступило. Маргарет знала, что здесь содержались только благородные леди. Женщины и девушки, которые так или иначе были неугодны своим мужьям, отцам и братьям. Они были сосланы в эту забытую всеми обитель.
Какая злая ирония их запихнули сюда силой, а Маргарет сама сослала себя. По другому она не могла поступить. За горькими раздумьями она не услышала приближающегося шума в коридоре. И подскочила от неожиданности, когда все те же мужчины с громким стуком толкнув дверь, затащили и бросили на кровать в полуобморочном состоянии Лею. Следом шла Инесс, неся большой кувшин с водой. Пропустив выходивших мужчин, она медленно вошла и поставила на стол воду. Затем повернулась к Маргарет. Не спуская с неё глаз, она кивком головы указала на всхлипывающую осипшим голосом Лею.
— Она вырывалась. Завтрак будет через час в общей зале — скучающе проговорила она и вышла.
Маргарет не обратила на нее внимание, в ужасе уставившись на Лорелею. Девушку, которую уводили утром, сложно было узнать в той, что, скрючившись лежала на кровати.
