В свете луны, светившей в окно спальни, она могла различить мягкие очертания некоторых предметов одежды, висевших в шкафу. Элли застонала и откинула одеяло.
Что-то было не так. Она не могла понять, в чем дело… Но она не думала, что должна оставаться здесь достаточно долго, чтобы выяснить это. Она слишком умна, чтобы поверить, что мисс Битти всего лишь пытается ей помочь. Никто в здравом уме не стал бы так сильно стараться, чтобы помочь ей. Кроме того, ей здесь не место.
Хотя понятия не имела, где (если вообще где-нибудь) ее место, знала, что оно не в безупречно чистом доме старухи, живущей в какой-то шараде, пока все не выяснят, кто и что она на самом деле. Даже если у этой женщины добрые намерения, это только вопрос времени, когда она поймет, что не хочет, чтобы Элли жила рядом. И Элли не думала, что сможет вынести еще большее одиночество.
Элли подошла к окну и прижала ладонь к теплому стеклу. Она была почти уверена, что найдет дорогу домой. Она привыкла знать лес как свои пять пальцев, побывав в детстве в приключениях со своим братом.
Подошла к шкафу, надела новые теннисные туфли и упаковала несколько своих новых вещей в рюкзак, так как мисс Битти убрала большую часть того, с чем Элли пришла. Затем, вернувшись к окну, она осторожно отодвинула сетку от стекла.
Выскочив наружу, она бросилась через задний двор и исчезла в темном лесу.
***
Элли сидела на цементных ступеньках, которые вели от задней двери дома ее детства.
Хотя ночной воздух был теплым, она поежилась, глядя в сторону пруда на краю участка. Будучи маленькой девочкой, она провела много лет, плавая в нем и бегая по его травянистому берегу. Это было, конечно, до того, как она поняла, что под его гладкой поверхностью разлагается несколько человеческих тел.
К сожалению, она узнала о них на собственном горьком опыте.
Это был жаркий день. Она стреляла в щитомордников из дробовика своего брата и только что сняла теннисные туфли и начала погружаться в прохладную воду, когда заметила первое: бледное, раздутое тело, похожее на мужчину. Он плавал на поверхности менее чем в ярде от нее. Но как только она начала кричать, чья-то рука схватила ее за плечо.
Это была рука ее матери.
«Ты будешь держать рот на замке, если хочешь, чтобы я любила тебя, — предупредила мать, крепко стиснув зубы. Она сильно ущипнула Элли за плечо, затем отпустила и вошла в мутную воду, направляясь к телу. Она крикнула через плечо: — И не смей даже думать о том, чтобы судить меня. Потому что ты станешь такой же, как я, Элли Кэт. Подожди. Вот увидишь. — Затем, как будто это была запоздалая мысль: — Конечно, тебе будет еще труднее… с твоим странным маленьким личиком. — Она поморщилась. — Как я родила такого уродливого ребенка, выше моего понимания».
