От бессильной злобы Иван Антонович выдал ругательную руладу и уселся в кресло, продолжая читать королевское послание — Стась тщательно выписывал русскую кириллицу, причем с измененной в прошлом году орфографией. И тут Като водила его за руку, без всякого сомнения. И нужно быть особенно внимательным, в политике мелочей не бывает.
«Так, а ведь она предлагает собрать Лигу во Львове — по сути, полная легитимность и признание вновь появившегося королевства. Зачет — такой расклад полезен. Так, далее — взятие под опеку всех христианских народов, и тех кого османы угнетают.
Так она предлагает полностью сокрушить османскую империю и разорвать ее на клочки! Вот это номер!
Христиане только в Сирии и Палестине, армяне в Антиохии на востоке, копты в Египте, понтийские греки, грузины. Многовато выходит, а если учесть, что арабы зело ненавидят турок, пусть они и единоверцы, то что останется от Порты — серединка Малой Азии в лучшем случае. Крутой замысел, по мелкому женщина играть не стала и резко увеличила ставки. Шалишь — православные славяне мои, хрен я вам им отдам! Замыслы свои рушить не собираюсь — я их только в жизнь воплощать стал.
Вот только как сделать так, чтоб свои позиции отстоять, и аппетиты всех желающих удовлетворить?»
Иван Антонович уставился на карту Балкан, что висела в рамке на стена, и принялся напряженно просчитывать варианты. И картина медленно стала проясняться в его мозгу — даже материться перестал…
Река Кагул
Командующий Дунайской армией
Генерал-аншеф Румянцев
после полудня 8 мая 1768 года
— Алла!
Янычарские орты с чудовищным ревом, заглушающим даже частые пушечные выстрели, яростно атаковали дивизию генерала Петра Григорьевича Племянникова, что занимала центр перешедшей в решительное наступление русской армии.
Рано утром все три дивизии Дунайской армии подошли к древнему Троянову валу, развернувшись в боевой порядок согласно диспозиции, благо земляная насыпь мешала туркам это заметить. В свою очередь османы, приняв нарочитое бездействие русских за страх и даже боязнь будущей баталии, стали устрашающе большими толпами пеших и конных аскеров вываливаться из своего огромного лагеря.
В турецкой армии регулярства не было видно — строя практически не знали, о порядке сражения в линии не ведали. Но вооружения хватало, причем безалаберно распределенного. Кроме древних фитильных пищалей и аркебуз, которые перед выстрелом ставили на сошник, имелись и вполне новые французские и английские мушкеты.
