— Вот — сунула мне под нос ноги, увенчанные длинными, зазубренными, похожими на японские сюррикены ногтями, поеденными грибком, клиентка. — Сделай что — ни будь. А то у меня свидание сегодня, а тут такое.
— Сорок — вякнула я, заломив цену вдвое, и перед глазами встала проклятая сумка. Клиентка затрепетала. Отправив мужа в плаванье, он у нее капитан дальнего плаванья, дамочка пустилась во все тяжкие, что меня несказанно радовало. Она начала ходить ко мне, как на работу, рассказывая о своих похождениях, но при этом, хорошо платя деньгами, заработанными бедолагой мужем, болтающимся в далеких, холодных морях.
— Согласна — решительно тряхнула тугими кудрями клиентка, а я вдруг вспомнила фильм «Тупой, еще тупее», где герою Джимма Керри пилили ногти болгаркой. Вооружившись клещами, я пожалела, что не имею сварочной маски и принялась за работу. Спустя час я получила заслуженную плату, приблизившись к мечте на сорок евро. Вечером, после работы, я специально прошла мимо магазина. Сумка была на месте.
— Я дома — крикнула я в пустоту, войдя домой. Квартира молчала, только слышалось, как где то в ее недрах, шарила в помойном ведре вездесущая «падла».
— Почему так тихо — спросила я у выглянувшей из двери своей комнаты дочки.
— Мышь ловим — шепнула красотка, бодро хрустя козинаком и закатила глаза. — Отдай, всю приманку сожрала — выхватил у нее из рук лакомство любящий братишка, появившийся в прихожей.
— Какую мышь? — икнула я и зашарила глазами в поисках табуретки, на которую собралась заскочить с места с дикими криками. — Серую и толстожопую — хмыкнула Таська, и развела в сторону руки, показывая габариты филейной части серой прохвостки. По всему выходило, что у нас в малогабаритной квартире поселился монстр.
— Мать, давай червонец — голосом Василия Алибабаевича хмыкнул Димка — липкую мышеловку буду покупать, а то эта тварь из обыкновенной вафлю сперла и не попалась.
Вздохнув, я достала червонец, отодвинув покупку желанной сумки на неопределенный срок. Но жить в квартире с толстожопой норушкой, храбрости у меня не хватило. Сынуля выдернул банкноту из моей судорожно сжатой руки, приложив при этом немалые усилия и, сверкнув спиной, ломанулся в магазин, видимо боясь, что я его догоню и отберу деньги обратно. Но страх победил жадность, и ребенку, все же удалось выскочить за дверь, пока я раздумывала.
Утром сумки в витрине не оказалось. «Купили» — равнодушно, глядя на мою расстроенную физиономию, процедила продавщица. Едва не плача, я поплелась на работу.
