— Вашу мать! — заорала Таська, загрохотав по полу. Коварный Пупсик, все таки сделал свое черное дело.
— Ну, все, будет землетрясение в «Нурландии» — злодейски захохотал Димка, постоянно подкалывающий сестру, не существующей полнотой.
— Ослина — взвизгнула любящая сестричка и запустила в него пятилитровой кастрюлей. Димка увернулся, кастрюля врезалась в стену, отрикошетила и накрыла главного подрывника нашей квартиры. Падла взвизгнула и напрудила такую лужу, увидев которую, любая, мало — мальски уважающая себя лошадь, скопытилась бы от зависти, собрала бы пожитки и свинтила в густой туман, махнув на прощание хвостом.
— Ника написяла — обрадовался Жорик. Конечно, цирк такой. Родители, выпучив глаза, носятся по квартире гремя ведрами, старшие дерутся.
— Куда? — взревела я, глядя, как Ани тенью скользит по стене к выходу, надеясь смыться. — Мы с тобой не поговорили, молодая леди.
— Аааа, у матери совсем крыша поехала — загоготала дочь, — выражается, как тетки из сериалов.
Грохот смеха, сотряс терпящую бедствие квартиру.
— Дождь закончился — Жорик, единственный нормальный ребенок в моем доме, вместо того, что бы зубоскалить, стоял у окна и смотрел на улыбающееся солнышко, появившееся на чистом небосклоне.
— А ну в кухню все — гаркнула я, и зверским взглядом оглядела святое семейство, которое тут же притихло и, понурив головы побрело в направлении кухни.
— Нюсь, ну чего ты? — попробовал подкатить ко мне Гоша, но глянув мне в лицо замолчал и трусливо потрусил за мной.
— Ты — ткнула я пальцем в мужа — ты знал, что Ани ночует у Димки? Знал!!!! — взревела, разглядывая отводящего глаза мужа, зыркнула на Таську, которая постаралась слиться с диваном. — Все знали!!!
— Ну и чего? Мне, слава богу, двадцать лет уже. И Анька совершеннолетняя. Я может жениться на ней собираюсь — вякнул Димка, но заметив, что я похожа на свеклу замолчал. Ани закашлялась и тут же уставилась на своего кавалера влюбленными глазами.
— Жениться!!! — взвилась я — Жениться!!! На какие шиши, позволь спросить? У нас крыша течет, а он о свадьбе говорит — бесновалась я.
— У нас крыша, всю жизнь течет — подал Гоша голос — живы пока.
— Ага, особенно у тебя — ехидно заметила я — позволить детям заниматься черти чем, ясно, что с крышей у тебя проблема.
— А что, парень взрослый. Может внуки пойдут — хмыкнул муж.
— Внуки, боже, надеюсь, вы предохранялись — сдавленно пискнула я, чувствуя, как подкашиваются ноги.
— Нгок пришел — обрадовался Жорик и побежал открывать входную дверь, разрывающуюся дверным звонком.
