Он указал на меч в моей руке.
— С радостью...
— Только сначала, — остановил он меня на полпути, — позволь рассказать тебе свою историю до конца.
— С этого и нужно было начинать! — со злобой проговорил я. — А не убивать направо и налево, поддавшись ярости!
— Мне жаль, — сказал он спокойно. — Так ты выслушаешь меня, перед тем как закончить всё это?
— А что мне остаётся? Валяй.
Демонята, будто забыв обо всём, расселись вокруг него, словно Озэму был их папой, который пообщела сейчас рассказть деткам на ночь увлекательные сказки. И я присоединился к ним, понимая, что больше он никому не навредит.
— Всю свою посмертную жизнь я посвятил ненависти к той, что отняла у меня семью, — начал он свой рассказ. — Я линчевал грешников самыми страшными способами, пытаясь закрыть зияющую дыру в сердце, которую она оставила. Ведь Стигмата не только забрала моих дочерей, жену и сына, но и меня самого.
Озэму снова сильно закашлялся, и я подумал, что демон сейчас просто умрёт, так и не рассказав свою историю. Но прошла минута, после чего он как ни в чём не бывало продолжил:
— В тот пасмурный день мы добрались до лагеря на горе. Наши воины обезвредили часовых, и разведали обстановку — Стигмата одна ночевала в своём шатре. Мы сговорились застать её врасплох и убить.
— Вы были полнейшими идиотами, раз решили помериться силой с ней, — взял слово Антифокус.
При этом остальные демонята в немом страхе переглянулись. Я уже понял, что упоминание дьяволицы наводило на них благоговейный страх. Но, почему?
— Да. Она правая рука самого дьявола, — подтвердил Озэму. — Тогда мы этого не знали. Поэтому смело вошли в палатку, пока она спала...
Я даже представил, как это могло выглядеть: суровые самураи, ведомые жаждой мести, заполонили шатёр и нависли над спящей женщиной. Какой должна была быть ненависть к демону, чтобы Кэн Ватабе решился убить свою собственную жену, дабы избавиться от Стигматы?
— Я занёс меч и тут же вонзил его ей в грудь...
Демонята ахнули.
— А потом она убила всех, кроме тебя, — сказал я, не желая снова слушать ту же самую историю.
— Верно, но оставила в живых лишь одного — меня. Мой друг Кииоши Андо пал от её руки. На этот раз я понял, что теперь уже точно потерял всех, кем дорожил на этом свете.
— Что было дальше?
— В шатёр ворвался один из рабочих с криками, что нашёл в пещере, где велись раскопки, тот самый артефакт, за которым гонялась Стигмата. Она вмиг охладела ко мне, взяла за шкирку рабочего и отправилась с ним. И я, убитый горем, побрёл за ними словно призрак. Вскоре мы добрались до палатки, в которой сидели его жена и дочь. Видно, он разбудил их, когда нашёл перст.
