— Ты задал правильный вопрос, Хиро. В этой девушке заключена огромная сила, и она имеет влияние на окружающих её людей.
С каждым днём этот мир открывался мне с разных граней!
— Но почему я раньше не чувствовал этого так сильно?
— Потому что до сего дня её дар спал, лишь иногда касаясь кого-то, кто находился рядом.
Я вспомнил Хэчиро и ту внезапную фанатичную любовь, которой он воспылал к Мисаки. Неужели моя избранница такая же не от мира сего, как и я?
— Постой, Озэму. А куда подевался врач... Такэда... — я уже почти забыл его фамилию из-за того состояния, в котором пребывал.
— Сингэн? Это был я.
— Но как?!
— Ты правильно удивляешься, Хиро. Ведь мы, низшие демоны, не можем менять свой облик, как первородные. Или же не имеем возможности переселять своё сознание в иные тела, заставляя их быть нашими послушными куклами. А та сила, что живёт в этой девушке, может творить настоящие чудеса. Например, ненадолго вернуть демону его потерянный человеческий облик! И это лишь малая часть, что сокрыта в ней.
Я обернулся на мирно спящую Мисаки, не веря своим ушам. Даже будучи во сне, она творила чудеса своим присутствием! Неужели это значит, что...
— Я хочу снова быть человеком, Хироюки, — подтвердил мои мысли Озэму. — И все мои братья тоже этого хотят. Твоя девушка ключ к нашему спасению. Но есть одно «но», которое может перечеркнуть все наши надежды.
— Стигмата, — ответил я за него.
Демон кивнул.
Все стороны конфликта неизменно нацеливали свои копья в сторону дьяволицы, что свободно путешествовала между мирами, захватывая себе в подчинение представительниц прекрасного пола. Она рушила чужие судьбы и преследовала свои, неизвестные другим, интересы. Или же это были интересы правителя Ада... Который, кстати говоря, имел возможность избавить меня от проклятия порталов.
— Я видел, сегодня ты был очень близок с ней.
Поперхнувшись от его слов, я удивлённо уставился на всезнающего демона — он что, следил за мной всё это время?!
— Знай же, Хиро, это существо очень коварно. И очень ревниво, — сказал он серьёзно. Демон указал пальцем на Мисаки. — Если она узнает о девушке, что завладела твоим сердцем, то непременно убьёт её!
Вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Озэму был прав — Стигмата, это не та женщина, которую можно поматросить и бросить. Впав ей в немилость, проще пустить себе пулю в рот или сброситься из окна, чем ожидать неминуемой расправы. И откручивание моей глупой головы может оказаться ещё весьма милосердной карой...
