— Нет, — отрезала Аврора. — Вы пропустили завтрак в полете.
— Я бы предпочла поездку в Марбелью, — упрямо повторила я. — Там можно где-нибудь перекусить.
Одно дело, следовать режиму для восстановления после болезни, но сейчас я чувствовала себя совершенно здоровой и была полна сил, чтобы поехать к скульптурам Сальвадора Дали и на Апельсиновую площадь.
— В самолете мистер Барретт распорядился не будить вас, но проконтролировать, чтобы вы пообедали и не давали организму больших нагрузок.
Против этих слов я не стала возражать и отступила — Ричарда, в отличие от других, я слушалась и, признаться, мне нравилось подчиняться своему мужчине. К тому же, я видела в подобных распоряжениях мужскую заботу обо мне.
— Мы можем перенести экскурсию на завтра, — услышала я приветливый голос переводчицы, и посмотрела на нее.
— Пообедаете с нами?
Услужливая Кармен поблагодарила за приглашение, но тактично отказалась и добавила, что подъедет за мной в семь с четвертью.
Мы ехали по трассе, я любовалась отблесками моря, заигрывающего с уходящим солнцем, но иногда посматривала на время — стрелки часов уже приближались к восьми, а мы все еще были в дороге.
— Мы не опоздаем? — бросила я тревожный взгляд на Кармен.
— Нет, мы будем вовремя, — успокоила она меня. — Но не беспокойтесь. Для испанцев, особенно для южан, опоздание входит в этикет. Мы очень непунктуальны. Считайте это нашей национальной чертой.
“Думаю, Ричарду такая черта очень не понравится”, — подумалось мне, и я, внимательно изучая карие глаза переводчицы, спросила:
— Что еще входит в испанский этикет?
— Ритуал знакомства. Обычно мы не жмем руки, а целуемся.
— Как французы, — кивнула я и, представив реакцию Ричарда, когда к нему полезут целоваться при знакомстве, про себя добавила: “Я бы хотела посмотреть на этих камикадзе…”
— Также мы еще любим поговорить, — между тем продолжала Кармен.
“Да, тоже одна из черт, которые не любит Барретт с его немногословием и разговорами по существу”, — вновь отметила я, но вслух произнесла:
— Открытые люди…
— Испанцев иногда называют народом улицы.
— Почему? — удивилась я.
— Смысл в том, что мы, хотя и любим свой дом, но чаще выходим на улицу, чтобы поделиться своими эмоциями. Мы “живем” на улице. У нас много праздников, которые мы обычно отмечаем с друзьями и родными.
— Экстраверты… — улыбнулась я, а Кармен в знак согласия кивнула.
Кармен не обманула — ровно в восемь мы стояли на террасе sky-lounge ресторана, нас фотографировала пресса, которой я немного стеснялась, но понимала, что таковы правила мира Барретта. Стараясь не обращать внимание на вспышки фотокамер, я откровенно любовалась морским пейзажем — мне открывался потрясающий по своей красоте вид на Пуэрто-Банус и белоснежные яхты, “припаркованные” в порту.
