Я чувствовал, что моя воля, мой гнев, словно обратившись в некое незримое поле вокруг меня, давит на троицу стоящих меня ментов. Это вышло абсолютно интуитивно, и я даже не знал, что они сейчас испытывают, но судя по их лицам — они боялись. Не так, что бы дрожи в коленях, панических воплей и выброшенного оружия, не так, что бы бежать сломя голову, нет. Но достаточно, что бы всерьёз задуматься, стоит ли эта, в общем-то, рядовая и никому не интересная проверка документов какого-то оборванца, наметившегося конфликта. И, судя по всему, старлей, на которого и пришлось основное давление, решил, что нет, не стоит.
— Приведите себя в порядок, гражданин Корсаков, — мрачно бросил он, возвращая мне паспорт. — В таком виде вы похожи на закладчика, который прятал дурь в темноте. И воняете, к тому же. Всего хорошего.
Когда они ушли, я чуть пошатнулся. Это поле, или давление, как назвала это Система, отняло у меня не мало сил. Сил, которых итак почти не было.
— Спасибо за помощь, — кивнул я девушке.
Как бы там ни было, она попыталась помочь мне. Пусть и не слишком удачно, но по хорошему, могла бы просто сразу откреститься, мол, знать его не знаю. Судя по поведению её подруг, те именно так бы на её месте и поступили.
— Не за что, — машинально ответила она, с удивлением глядя на уходящую троицу. — Меня Оля зовут, — спохватилась она. — А что за фокус ты сейчас использовал?
— Секрет фирмы одуванчик, — покачал я головой. Да что б я сдох, если сам понимал, что я и как использовал. — Ладно, я пойду.
Шагая к метро, я ощущал, что мне всё хуже и хуже. Уже подойдя ко входу, я, с трудом толкая тяжёлую дверь, что двигалась воздушным потоком будто нарочито таким образом, что бы её было как можно тяжелее открывать, я почувствовал, как кто-то помогает мне. Скосив глаза, я увидел Олю.
— Ты куда? — поинтересовался я, шагая к турникету.
— Да стой ты! — ухватила та меня за рукав.
Мы встали посреди потока идущих внутрь людей. Люди, стремясь в недра подземных туннелей, к могучим электрическим поездам, что подобно кораблям бороздили русла подземных туннелей, словно их речные товарищи — реки, шипели на нас и толкались. И если меня, здоровенную детину, старались не слишком задевать плечом, ведь выглядел я сейчас так, что мог за подобное и в зубы дать, то девушку едва не сносило течением толпы. Невольно прижавшись ко мне, что бы не быть смытой этим потоком, та продолжила:
— Пошли со мной! Я на колёсах, тебя докину до дома! А то в таком виде тебя следующий же патруль скрутит!
