— А почему ролевики? — внезапно поинтересовалась пыхтящая позади Настя.
— Что?
— Ну, почему ролевики? — повторила девушка. — Эти мамонты вымерли ещё в эпоху вашей молодости, сейчас их почти не водится. Почему не сказать, что мы кино тут снимали да отбились от съемочной группы? Так логичней, на мой взгляд.
— Потому, что я так решил, — ответил он. — Дам вам небольшой урок — если собираетесь врать, главное, делать это чётко, уверенно и на ту тему, в которой разбираешься. О съёмках я не знаю нихрена, а толкиенистом я в своё время побывать успел. Вы скажете, мол, да что эти сельские о съёмках могут знать? Неси любую хрень, они всё схавают. Но это в корне не верно. Когда-то, возможно, так и было, но сейчас, с распространением интернета, хер его знает, кто в чём шарит. Так что считать человека, живущего не в городе, тёмным селянином, нельзя. В нашем деле пренебрегать подобными мелочами самая большая глупость из возможных. Мало ли, кто на что подписан, чем интересуется и так далее? А так — в ролевиках я разбираюсь, если что впросак не попаду. Как-никак, это до сих пор моё хобби.
Представив картину майора, гоняющего по лесам в образе какого-нибудь Леголаса, я невольно кашлянул, скрывая смешок. Да и остальные заулыбались. Громов не обиделся, лишь снисходительно заулыбался — мол, смейтесь, если хотите, сам всё понимаю.
Это заявление слегка разрядило напряжение в отряде. Мы шли через тёмную, не освещённую деревню, с любопытством оглядывая дома. Да уж, не зря говорят, что русская деревня как явление практически сгинула. Деревянные дома с облупившейся краской, отсутствие не то, что асфальта, а даже нормальной щебёнки, покосившиеся деревянные заборы… Ощущение, будто ты не в двадцать первом веке, а в первые послевоенные годы, эдакая осень сорок пятого.
К ближайшему дому, в окнах которого горел свет, мы подходили уже более-менее спокойными. Лишь сам майор мрачнел всё больше и больше. Подойдя к покосившейся, давно не крашеной калитке, он заметил:
— Тихо как-то.
— Ну, так ночь на дворе, — резонно заметила Маша.
— Даже собак не видно, и, что самое главное, не слышно, — продолжил, будто не услышав, Громов. — Странно это.
— Товарищ майор, да зачем им тут собаки? — упрямо возразила девушка. — Тут деревня, все друг друга знают.
Не отвечая, тот решительно толкнул незапертую калитку и двинулся внутрь. Подойдя к двери, он на миг прислушался, а затем коротко бросил Антону:
— Открой.
Тот, как и все мы, глядя на командира слегка напрягся. Подойдя к двери, он молча толкнул её. Внутри, за большим столом, сидело четверо… Лучше всего к ним подходило слово «оборотень». Классические, можно сказать, твари, один в один в один как в фильме Другой Мир. Даже в сидячем положении было очевидно, что они выше двух метров ростом. Мощные, покрытые шерстью лапы с длинными, пятисантиметровыми когтями на лапах, клыкастыми пастями, при виде которых некоторые акулы выбросились бы на берег от зависти, и светящимися алыми глазами, твари уставились на Антона и меня с майором. Глядя на нечеловеческие, уродливые морды, я отчётливо прочитал на них изумление. Впрочем, мы были удивлены не меньше. Воцарилась гнетущая, я бы даже сказал, звенящая тишина.
