Один их парней присел рядом и что-то спросил у девушки, а потом приподнял очки и посмотрел на меня. Как я не заорала — ни знаю. Огромные глаза были полностью залиты бирюзовым цветом. Без радужки, от края до края, только бирюза. Это было так… Так страшно и красиво. А потом я увидела, как зрачок чуть расширился, и тут же сузился в почти незаметную полоску. Зрачок был вертикальным, но странным, как прорезь в автоматах, куда кидают мелочь, этакий эллипс, нет, всё-таки более вытянутая и узкая форма… Не знаю с чем сравнить. А парень уже вернул свои очки на место и поднялся. Я перевела взгляд на второго и успела только увидеть, что в меня стреляют. То, что это выстрел, я была уверена, хотя прибор в его руках был мне незнаком.
Повторно очнулась я в пустой и абсолютно белой комнате. Я лежала на столе, или кушетке… Не знаю, но складывалось ощущение, что я в какой-то лаборатории на разделочном столе, оно усиливалось от того, что кто-то меня полностью раздел, и сейчас я была прикрыта белой тканью, странной на ощупь. Но знаете, что больше всего меня поразило? Ни комната, ни даже разделочный стол, а моё спокойствие, оно было абсолютным. Я отметила, что голова не болит, ладони тоже без следов царапин, но все это отмечалось сознанием совершенно безэмоционально. Я чувствовала себя роботом. Это было самое верное сравнение.
Пока я рассматривала себя и оценивала шансы на то, что не сошла с ума, одна из стен отъехала в сторону и в помещение вошел мужчина. Я внимательно рассматривала этого… Человека? Гуманоида? Он был таким же, как и все, кого я видела до этого: худой, гибкий, с вытянутым овальным лицом. Нос был более плоским чем у нас, а уши более вытянутой формы, с острыми краями. В смысле, они заострялись не только вверх, как у эльфов из фэнтези, но и вниз. Мочка уха тоже была острой и более прижатой к голове. Волосяной покров совпадал с привычным мне. Глаза закрывали очки.
Пока я на него откровенно пялилась, он подошел ближе и сделал странный пас рукой, прямо из пола поднялось кресло. Он что-то негромко бубнил, будто разговаривал сам с собой, но мне было всё равно. Присев в кресло, он снял очки и потёр переносицу. Я уже видела этот жест, он был таким знакомым и привычным. А вот огромные, на половину лица, глаза, насыщенно-фиолетового цвета, ввели меня в ступор. Они пугали и манили одновременно. Это выглядело завораживающе жутко.
Мужчина моргнул, и посмотрел на меня. Как я это поняла? Сама не знаю. Его голова склонилась к одному плечу, делая его похожим на любопытного щенка. Он рассматривал меня с явным интересом и под его взглядом я почувствовала себя жутко неудобно. Я натянула простыню повыше. Давно уже не наблюдала за собой ложной скромности, а тут, будто малолетка, ни разу не целованная, смутилась. Наверное, от желания избавиться от непрошеных и неприятных мне ощущений, я заговорила первой. Я даже не подумала, что он может не понять меня. Я вообще как-то странно и спокойно реагировала на все.
