Я улыбнулась. Он выпрямился. Я стояла на второй ступеньке, наши глаза были примерно на одном уровне.
– Хочу, чтоб ты меня поцеловал, – ляпнула я. С хрена ли не ясно. Просто захотелось и сказала. Идиотка.
Он ничего не сказал, даже не улыбнулся, а просто поцеловал меня. Спокойно. И медленно. Я хотела его, но… какая-то дурацкая обида не давала моему разуму отключиться. Я не могла наплевать на все и заняться с ним сексом прям на этом крыльце. И он сдерживался. Я это видела. Чувствовала.
Мы перестали целоваться и уперлись друг в друга лбом.
– Мне кажется, мы как мужа и жена, которые прожили вместе десять лет, собрались разводиться, и вроде как почти передумали это делать, – тихо сказал он.
Я посмеялась.
– Да, похожи, и по отсутствию страсти тоже, – сказал я.
– Ну, знаешь ли, это не значит, что я ничего не хочу, просто я вижу, что ты все еще в режиме стервы.
– Чего?!
– Вот когда ты будешь спокойной, а не на взводе, как сейчас, когда будешь думать только о том, как хочешь меня, тогда увидишь насколько я тебя хочу.
– Ха! – я уперла руки в бока, – Думаешь еще пара заходов в баню к моим соседям и все?
– Нет, с тобой это не сработает, есть более другой действенный метод.
– Что? Какой?
– Ревность, – ответил он пошел к калитке, – пока леди Ди, увидимся в Москве.
– Какая еще ревность? – крикнула я в ответ, но он не услышал, или сделал вид, что не услышал.
Этот подлец не звонил мне. Вообще. Я тащила за собой чертов чемодан по зданию аэропорта и психовала. Понимала, что это глупо и ничего не могла с собой поделать. Всех трясло перед поездкой в Москву, боялись тестирования, начальников, обучения и так далее. Я могла думать только о нем.
Потому что он мне не звонил. Я же не выдержала и писала ему. Он отвечал. Но не как обычно. Не нормально. И не кратко «да-нет». Он писал в ответ, что-то вроде: «знал, что не выдержишь и напишешь, потому что скучаешь». Потом пропадал. Я клялась себе, что не буду такой дурой больше, не напишу ни за что. Меня хватало максимум на сутки-двое. Я официально готова признать себя бесхребетной.
Господи, ну как можно «проявить гордость», «не унижаться», «не писать первой». Как?! Если он меня игнорирует. Я решила, что в прошлой жизни, я была охотником. Иначе это никак не объяснить.
Естественно, я придумывала себе тысячи историй про девиц, с которыми он встречается, общается, и, конечно, занимается сексом. Как же без этого. Свистела по полной.
Даже Наташка, которая знает меня всю сознательную жизнь, пребывала в лёгком ахере. Вчера, пока я собирала чемодан, она сказала:
